Navigation bar
  Print document Start Previous page
 7 of 55 
Next page End  

с XIX века). Оно обрело право на жизнь только в жестоких идеологических
схватках второй половины 60-х. «До того» лишь изредка всплывала
«прогностика», да и то в значении вс¸ той же «науки о будущем».
Да, все прочитанное «о будущем» к середине 50-х годов, вместе с
навеянными этой литературой идеями, можно было обобщить в сколь
угодно объемистых рукописях — или о перспективах развития науки,
техники, культуры, или о перспективах социально-экономического
соревнования капитализма и социализма, или о перспективах военно-
политического противостояния двух социальных систем на мировой арене.
Но любому автору с такими рукописями под мышкой судьба была одна:
долгими годами безрезультатно обходить одно издательство за другим,
вызывая сначала любопытство («кто бы мог стоять за этим»?), а затем всегда
и всюду — спасительный страх. 
Только чисто конъюнктурные моменты могли продвинуть подобные
рукописи в печать — разумеется, в усеченном и препарированном сообразно
конъюнктуре виде. При этом отнюдь не все авторы рисковали выступать со
столь скандальной для того времени тематикой — намного скандальнее
современной астрологии, парапсихологии и уфологии, вместе взятых. Иные
предпочитали укрываться под псевдонимами. Так появились «Если мир
разоружится» (1961) — некоего И. Лады, к встрече Хрущев — Кеннеди в
Вене осенью 1961 г., «Век великих надежд» (1964) Г. Доброва и Ю. Голян-
Никольского, «Контуры грядущего» (1965) И. Лады и О. Писаржевского —
в порядке комментирования Программы КПСС.
И все же идея возможности исследования будущего шаг за шагом
пробивала себе дорогу в жизнь. С 1957 года начали появляться статьи
академика Н.Н. Семенова — на ту же тему, что и у Бернала — «Наука и
общество», их будущее, да и ряда других ученых тоже. С 1965 года в
высших академических кругах стал обсуждаться вопрос о возможности
создания на первых порах специального научного совета или хотя бы
постоянно действующего семинара «по научно-технической и социально-
экономической прогностике». Особенно конструктивно этим вопросом
занимались академик Д.И. Щербаков, академик А.Я. Берг, профессор И.А.
Ефремов (он же — знаменитый уже тогда писатель-фантаст, автор всемирно
известной «Туманности Андромеды», до сих пор лучшего произведения
советской научно-фантастической литературы), только что избранный в то
время вице-президентом АН СССР по общественным наукам академик A.M.
Румянцев и другие ведущие ученые страны.
Захлебываясь в противоречиях, подходила к концу перестройка ¹ 2 —
хрущевские реформы 1956—64-х гг. Родиться на сей раз прогностике живой
или снова стать жертвой аборта — целиком зависело от политической
конъюнктуры середины 60-х гг., кануна XXIII съезда КПСС.
Политические карты на сей раз разложились счастливо для
марксистско-ленинской футурологии. Неизбежный, как мы понимаем
сейчас, очередной погром отодвинулся на несколько лет. Свергнувшие
Хрущева компаньоны его, во главе со своим ставленником Брежневым,
приходили к власти под знаменем перестройки ¹ 3 (косыгинские реформы
1966—68-х гг.). Одним из существенных ее элементов, помимо «развитого
социализма», пришедшего на смену обанкротившемуся «коммунизму к 1980
году», «демократизации» и «хозяйственного самоуправления», а также уймы
чисто пропагандистских лозунгов, было положение о необходимости
Hosted by uCoz