 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
руководствовался снами при ведении своих военных кампаний в VII в. до н. э. Глиняные клинописные
таблички, найденные в Вавилонии и Халдее, содержат множество описаний и толкований снов.
В самых ранних египетских папирусах описывается множество рецептов вызывания и
толкования снов. Содержащаяся в Ветхом завете история о том, как Иосиф толковал сны фараона,
также указывает на особую роль сновидений в египетской культуре.
Индийские записи Упанишад, относящиеся к 1000 г. до н. э., содержат развернутые описания
снов и рассуждения об их значении для духовной жизни.
Во вступительной части «Илиады» Гомер описывает, как Зевс послал Агамемнону Сон
(=персонаж сновидения), к-рый склоняет его пойти в поход на Трою. Сновидения определяют
дальнейшее развитие событий как в «Илиаде», так и в «Одиссее», где Пенелопа видит сны о
возвращении из странствий своего мужа Одиссея. Неясность снов Пенелопы заставляет Гомера образно
разделить их на сны, проходящие через ворота из слоновой кости (верные сны), и сны, проходящие
через роговые ворота (ложные сны).
[Согласно русскому переводу «Одиссеи», сделанному В. Жуковским, все наоборот:
Создано двое ворот для вступления снам бестелесным
В мир наш: одни роговые, другие из кости слоновой;
Сны, проходящие к нам воротами из кости слоновой,
Лживы, несбыточны, верить никто из людей им не должен;
Те же, которые в мир роговыми воротами входят,
Верны; сбываются все приносимые ими виденья.
Гомер, «Одиссея», XIX, 562—567. — Примеч. науч. ред.]
Важная роль сновидений красной нитью проходит через весь Ветхий завет от Книги Бытия до
Книги пророка Захарии. Господь говорил с Авраамом ночью, во сне, сообщив ему о соглашении
(Завете) между Богом и его народом. Точно таким же образом он повторил свое послание Иакову.
Иосиф поучал обращенные к нему послания не в столь прямой форме, его сновидения были более
символичны. Его способность к толкованию снов сделала его важным человеком в Египте. Великие
цари иудейские — Самуил, Давид и Соломон — видели великие сны. Очень важное место отводится
сновидениям в главах об Иове и Данииле. В книгах пророков Ветхого завета можно проследить все
сложности, связанные с интерпретацией сновидений. Библейские персонажи испытывали трудности
при установлении связей между видениями, снами и пророчествами, а также при различении верных и
ложных сновидений. Единственным критерием истинности таких посланий могла служить связь между
Богом и видящим сон человеком.
Важная роль сновидений прослеживается и в Новом Завете. Примером того может служить
пророческий сон Иосифа о рождении Христа: «Но когда он помыслил это, — се, ангел Господень
явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою; ибо родившееся
в Ней есть от Духа Святаго».
Греческая традиция несколько видоизменила архаичные гомеровские представления о
сновидениях как сверхъестественных откровениях богов или выдающихся личностей прошлого.
Начиная примерно с V в. до н. э., получила развитие орфическая идея поиска индивидуального
сообщения с богами, к-рые могут снабдить сведениями для толковании или прямого использования. К
III в. до н.э. орфическая традиция оформилась в общественный институт в виде более 400 «храмов»,
куда каждый чел. мог прийти и рассказать о своем сновидении, или погрузиться в сон и «инкубировать»
сновидение, а затем получить его толкование в аспекте возможных средств исцеления или планов на
будущее.
Толкование снов можно найти в работах практически всех ранних греческих философов (напр.,
Пифагора, Гераклита и Демокрита). Платон, также относился к сновидениям весьма серьезно. Это четко
прослеживается в диалоге «Критон», где Платон описывает сон Сократа о приближающейся смерти. В
«Государстве» он обсуждает проявления темных, инстинктивных аспектов чел. в сновидениях.
Сверхъестественность мира сновидений ставится под сомнение в работах только двух великих
греков — Аристотеля и Цицерона. Оба они решительно отвергали сверхъестественную пророческую
природу снов. Аристотель рассматривал сновидения как остаточные чувственные впечатления и
объяснял их необычные свойства понижением уровня «рассудительности» во время сна и их
бесконтрольными «перемещениями» и «столкновениями». Цицерон полагал, что сновидения — это
«фантомы и видения». Он утверждал, что не следует уделять им большее внимание, нежели
ощущениям, присутствующим в состоянии опьянения или помешательства. По мнению Цицерона, для
того, чтобы проверить будет ли плавание удачным, лучше не полагаться на сны, а
