 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
что должны изучаться вместе. На нек-рых уровнях ЦНС соответствующие им функциональные
элементы яв-ся физиолог. Др. уровни лучше всего изучать через обособленные поведенческие акты.
Однако еще более сложные функции головного мозга требуют тщательного исслед. сложных структур
или стилей поведения, а изучение наивысших уровней функционирования головного мозга перерастает
в поиск ответов на вопросы, касающиеся интеллекта, логики, воли и сознания, к-рые сами столь же
трудно постижимы, как и головной мозг.
Т. о., исслед. ЦНС у людей — это изучение деятельности головного мозга и отношений между
мозгом и психикой (душой), область, к-рой интенсивно занимается психология. Связь между головным
мозгом и психикой надежно установлена и была подмечена еще в далеком прошлом. Ч. Дж. Голден
указывает, что Пифагор, за 500 лет до н. э., связывал головной мозг и мышление человека. А во II в. н. э.
Гален из Пергама наблюдал, как повреждение мозга у гладиаторов отражается на сознании, и описал,
как животные полностью теряли чувствительность при сдавливании их головного мозга.
Гален ошибался, приписывая психич. функции заполненным жидкостью полостям (желудочкам)
головного мозга, — взгляд, к-рый тем не менее продержался до эпохи Возрождения. Совр. концепции
функционирования головного мозга начали возникать не раньше XIX в. Столь поздний срок их
появления — следствие виталистских и ошибочных взглядов как на мозг, так и на психику, к-рые
сохранялись до тех пор, пока не стал формироваться более научный и редукционистский подход к
деятельности мозга и поведению. В конце XIX в. Сантьяго Рамон-и-Кахаль выдвинул нейронную
теорию, за которую он получил Нобелевскую премию в области физиологии в 1906 г., в том самом году,
когда Ч. С. Шеррингтон, разработавший концепцию рефлекторной дуги, опубликовал сообщение об
интегративных механизмах НС. Труды Галена по поведенческой оценке индивидуальных различий
внесли большой вклад в зарождающуюся науку об измерении психич. явлений — психометрию
(психометрику). Дж. Б. Уотсон переориентировал психологию на изучение поведения вместо
ментальных состояний; он и Б. Ф. Скиннер внесли вклад в теорет. и прикладную науку о поведении, к-
рая тесно переплелась с биологией в том, что касается проведения исслед. головного мозга и поведения.
НС, такая простая, если рассматривать по отдельности ее осн. элементы, имеет очень сложное
устройство. Как заметил Дж. И. Хаббард, легко представить себе нейронные структуры, способные
заставлять мышцы сокращаться, а железы выделять секрет, но трудно вообразить подобные структуры,
позволявшие стареющему Бетховену сочинять произведения, к-рые он не мог более слышать.
Абсолютная сложность взаимосвязей, к-рая могла бы позволить реализацию столь сложных
поведенческих актов, поистине бросает вызов челов. разуму. К примеру, под одним квадратным
сантиметром поверхности мозга могут помещаться около 5 млн нейронов, каждый из к-рых имеет
синаптические контакты примерно с 600 другими нейронами. Фактически в любом конкретном
поведенческом акте может участвовать буквально вся толща и поверхность головного мозга: «хотя
можно локализовать основные, элементарные навыки, все наблюдаемое поведение являет собой
сложное взаимодействие множества таких элементарных форм, так что головной мозг как единое целое
принимает участие в большинстве поведенческих актов».
Чтобы понять, как работает мозг (и, возможно, вся ЦНС), необходимо осмыслить его как единое
целое. Однако в силу ограничений теории, накопленных знаний и, быть может, пределов наших
способностей мы должны приближаться к пониманию целого через изучение его составных частей,
рассматривая их на разных уровнях и с разных т. зр. Т. о., полное понимание устройства и работы ЦНС
лежит за рамками какой-то одной дисциплины. Психологи предложили и развили ряд моделей сознания
(mind), совместимых с известными фактами о функционировании мозга. Пользуясь открытиями в
области нейронауки, они разрабатывают модели поведения чел. и, как правило, вносят вклад в
понимание связей между мозгом и поведением путем исслед. в области эксперим. и клинической
нейропсихологии.
Нейропсихологи-экспериментаторы давно уже изучают такие проблемы, как расстройства
поведения, вызванные контролируемыми разрушениями и др. повреждениями ткани ЦНС у животных.
Нейропсихологи-клиницисты все чаще принимают во внимание качественные и количественные
аспекты поведения при выполнении специальных заданий, чтобы определить (дедуктивно или
индуктивно) вероятное место и характер поражений мозговой ткани у людей. Точность таких оценок
достигла весьма высокого уровня, и поведенческое картирование различных форм прочности и
недостаточности находит все большее применение в лечении и реабилитационных мероприятиях.
См. также Гипоталамус, Головной мозг, Лимбическая система, Ретикулярная активизирующая
система, Черепные нервы
Р. Энфилд
