 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
первый федеральный закон, оговаривающий условия содержания лабораторных животных, был принят
лишь в 1966 г. С внесенными поправками и изменениями, он определял гуманные стандарты для
транспортировки и содержания животных, предназначенных для использования в научных исслед.
Однако он освобождал сам эксперимент от требования гуманных стандартов. Даже болезненные
процедуры не подпадали под такие требования, если, по мнению исследователя, это могло бы помешать
ходу эксперимента. Под действие этого закона подпадали грызуны, наиболее часто используемый класс
животных, а тж птицы и домашние животные.
К обстоятельствам, способствующим возникновению сегодняшнего интереса к благополучию
животных — или «правам животных», как это стало наз. в США под влиянием определенных работ в
области этики, — относятся: движение в защиту окружающей среды; распространение реформистского
импульса от расовой и половой дискриминации на «безжалостное отношение к животным»; рост числа
научных публикаций в этологии и психологии, свидетельствующих о большей, нежели представлялось
ранее, сложности, разумности и чувствительности животных; и заметное увеличение численности
животных, используемых при проведении научных исслед.
Психол. исслед. подвергались непропорционально большой критике в сравнении с их реальной
долей в совокупности исслед., отраженных в каталогах болезненных экспериментов с животными,
составленных Д. Праттом и Дж. Дайнером. Сингер утверждал, что сама экстраполяция рез-тов на людей
представляет собой этическую дилемму, особенно для психологии. Роуллин назвал психологию
«плохой наукой», практикуемой с «излишней жестокостью». В этическом анализе психологии Райдер
описал страдания животных в экспериментах и в течение их «жизни в лаборатории». М. Фокс поставил
под сомнение валидность психол. исслед. с животными, содержащимися в условиях соц. и сенсорной
депривации и, следовательно, испытывающими поведенческий и физиолог. стресс.
Однако психологи утверждают, что роль исслед. с использованием животных была и продолжает
оставаться незаменимой для прогресса научной психологии. В описании вклада психол. исслед. в науку
П. Адамс перечисляет теорию научения и ее приложения в области биолог. обратной связи,
программированного обучения и поведенческой терапии, а тж изучение агрессии, коммуникации,
памяти и развития мозга. Признавая эти и мн. др. заслуги психологии, Райдер поднимает вопрос о том,
нельзя ли было приобрести эти знания с использованием др. средств. Поток публикаций и симпозиумов
на тему этичного обращения с животными, хлынувший с конца 1970-х гг., вылился в формулирование
неск. ключевых вопросов.
1. Важнейший вопрос — это вопрос о совместимости такого использования животных с
«хорошей наукой» (т. е. со строгим соблюдением стандартных требований эксперим. метода). Яв-ся ли
такие требования и само их соблюдение адекватными этической позиции? Если нет, тогда при каких
условиях можно было бы пойти на компромисс? Представлял бы собой компромисс в обоих
направлениях угрозу для психологии? Или же, как утверждает Фокс, гуманное обращение с животными
яв-ся необходимой предпосылкой для хорошей науки, поскольку это само по себе повысило бы
валидность получаемых рез-тов?
2. Согласуется ли переоценка этики нашего обращения с животными с правом на свободу
научного исслед.? Конечно, в самом праве на согласие участвовать в исслед. содержится прецедент для
признания существования ограничений в экспериментировании, по крайней мере, в отношении одного
биолог. вида — людей. Могут ли возрастающие общественные требования к подотчетности
распространяться на защиту животных, и не будет ли такая подотчетность вступать в противоречие со
свободой научного исслед.? Связанный с этим вопрос возникает в политической сфере: в какой степени
психология должна регулировать себя сама, или она должна принимать или приветствовать
ограничения/контроль извне? Напр., требуется ли присутствие членов от общественных комитетов по
защите животных?
3. Что значит относиться к животным должным образом? Совместим ли этический аттитюд с
научным аттитюдом? В совр. науке господствует представление о том, что животные в научном исслед.
яв-ся орудиями или инструментами, используемыми для контроля и измерения. Животные существуют
для нас. Этот аттитюд проистекает из научного гуманизма, господствующего этоса, согласно к-рому
наивысшими ценностями яв-ся челов. благополучие и челов. прогресс. С учетом этой ценности — пусть
даже ограниченной, там где это возможно, гуманными соображениями — любая эксперим. процедура,
независимо от того, насколько она болезненна для подопытных животных, м. б. оправдана, если ее рез-
ты способствуют челов. здоровью или благополучию. Приоритет людей, как правило, обосновывается
их претензией на уникальное обладание разумом и/или языком, а это означает, что мораль яв-ся
исключительно челов. уделом. Как нравственные действия, так и объекты нравственной заботы
