 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
(— Не понимаю, дорогуша, почему все удивлены взлетом этого Жириновского?
— Любому дураку ясно, что русская цивилизация на пороге краха! А там, где хаос, там и
потребность в твердой руке!
— Всюду одно и тоже! Растерявшимся людям нужен лидер, который обеспечит порядок и что
еще важнее — козел отпущения!
— Это же главное наследие племенного строя — новый правящий класс может опираться на
ненависть своего народа к чужакам!
— Эти харизматические лидеры необходимы! Их брутальная магия — единственное, что спасает
нас! Без них мир превратится в ад!
— Вы подумываете вернуться в политику, сэр? — А что? Выгодный контракт на английском, —
и я готов!)
Социальные потрясения — питательная среда для авторитаризма
Более того, результаты, полученные исследователем авторитаризма лидеров современных
правых партий, психологом из Университета Манитобы [Манитоба — провинция в Канаде. — Примеч.
перев.] Бобом Альтмейером, подтверждают, что все они — люди, страхи и враждебность которых
проявляются как предрассудки (Altemeyer, 1988, 1992). Чувство собственного морального
превосходства может идти рука об руку с жестокостью по отношению к тем, кто кажутся «ущербными».
В одном и том же человеке могут сосуществовать разные предрассудки — в отношении
чернокожих, геев и лесбиянок, женщин, стариков, тучных людей, жертв СПИДа, бездомных (Bierly,
1985; Crandall, 1994; Peterson et al., 1993; Snyder & Ickes, 1985). Как считает Альтмейер, авторитарные
лидеры правых партий склонны к «фанатичной вере в равные возможности».
Сказанное справедливо и в отношении людей, ориентированных на социальное доминирование,
т. е. тех, кто оценивает людей с точки зрения иерархии их достоинств или добродетелей. Люди с более
коллективистской или универсальной ориентацией, т. е. те, кто исходит из того, что роднит всех людей,
и из приоритета «глобальных прав личности», которыми наделены «все Божьи дети», более
благожелательно настроены и в отношении позитивных действий, и в отношении тех, кто отличается от
них (Phillips & Ziller, 1997; Pratto et al., 1994, 2000; Sidanius et al., 1996; Whitley, 1999).
Резюме
Предрассудки имеют также и эмоциональные корни. Фрустрация подпитывает враждебность,
которая порой проявляется в виде поиска «козлов отпущения», а порой — по отношению к конкурентам
— и в более явном виде. Вооружая чувством социального превосходства, предрассудки способны также
помочь скрыть неуверенность в собственных силах. Люди, склонные к авторитаризму, нередко
являются носителями разных предрассудков.
Когнитивные источники предрассудков
Чтобы понять происхождение стереотипов и предрассудков, полезно вспомнить, как работает
наше сознание. Как способы мышления, к которым мы прибегаем, думая о мире и упрощая его, влияют
на наши стереотипы? И как наши стереотипы влияют на наши суждения?
Большую часть из того, что было написано выше о происхождении предрассудков, можно было
написать и в 1960-е гг., но то, о чем будет рассказано в этом разделе, стало известно совсем недавно.
Этот новый взгляд на предрассудки, сложившийся в конце XX в. благодаря более чем 2100
публикациям о стереотипах, базируется на результатах новых исследований социального мышления.
Его суть заключается в следующем: стереотипы и предрассудки — не только следствия социальных
условий и способы выражения враждебности, но также и «побочные продукты» нормальных
мыслительных процессов. Многие стереотипы
— в большей степени детища «механистичности
мышления», нежели ожесточения души. Подобно иллюзиям восприятия, которые являются
«побочными продуктами» нашей сноровки в том, что касается интерпретации окружающего мира,
стереотипы тоже могут быть «побочными продуктами» нашего стремления упростить сложный мир.
Категоризация
