 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
—
склонны переоценивать прогностическую способность своей клинической интуиции.
Сформулировать рекомендации для клиницистов гораздо легче, чем следовать им: помните, что
вербальное согласие клиента с вашими словами еще не подтверждает их валидность. Опасайтесь
готовности видеть именно те взаимосвязи, которые вы ожидаете обнаружить, или те, которые
подтверждаются запомнившимися вам яркими примерами из вашей практики. Больше полагайтесь на
свои записи, чем на память. Помните о коварстве заключений «задним числом»: они могут стать как
причиной вашей излишней самоуверенности, так и слишком суровой самокритики за то, что вы не
смогли предвидеть исход событий. Остерегайтесь вопросов, которые уже предполагают правильность
ваших предположений; рассматривайте и проверяйте альтернативные идеи (Garb, 1994).
<За всю свою долгую жизнь я понял одно: по сравнению с природой вся наша наука не более чем
жалкий детский лепет, и тем не менее она — самое дорогое, что у нас есть. Альберт Эйнштейн, цит. по:
В. Hoffman & Н. Dukes, Albert Einstein: Creator and Rebel, 1973>
{Психологи-клиницисты, работающие с пациентами, как и все мы, подвержены когнитивным
иллюзиям}
К рекомендациям, которые могут быть даны на основании результатов изучения иллюзорного
мышления, полезно прислушаться не только клиницистам, но и всем психологам. Слова, сказанные
Льюисом Томасом о биологии, в равной мере относятся и к психологии:
«Самая бесспорная научная истина, единственное, в чем у меня нет ни малейшего сомнения, —
это паше полнейшее невежество во всем, что касается природы. И я совершенно искренне считаю это
основным открытием, которое было сделано в биологии за последние 100 лет... Именно это
неожиданное осознание глубины и масштаба нашего невежества и является наиболее значительным
вкладом XX в. в человеческий интеллект. Наконец-то мы не боимся признать это. В прежние времена
мы либо притворялись, что понимаем суть происходящего, либо игнорировали проблемы, либо просто
сочиняли небылицы, чтобы восполнить пробелы» (Thomas, 1978).
Как наука психология только-только преодолела грань, отделяющую понимание человека от
непонимания. Не осознавая своего невежества, некоторые психологи для заполнения пробелов в своем
понимании изобретают теории. Создается впечатление, что интуитивные наблюдения служат способом
подтверждения этих теорий даже в тех случаях, когда противоречат друг другу. Следовательно,
изучение иллюзорного мышления вновь взывает к нашей сдержанности: оно напоминает психологам-
исследователям, почему им следует перепроверять свои предубеждения (предвзятые мнения), прежде
чем выдавать их за истину. Задача каждой науки — искать неопровержимые факты, даже если они и
угрожают иллюзиям, которыми она очень дорожит.
Проблема крупным планом. Социальная психология глазами врача
Чтение этой книги помогает мне понять поведение людей, с которыми я сталкиваюсь по долгу
службы как врач-онколог и руководитель большого коллектива медиков. Несколько примеров.
Изучение историй болезней иллюстрирует феномен «Так я и знал». Медики, пишущие обзоры на
основании историй болезней, составленных их коллегами, нередко задним числом делают выводы о
том, что такие диагнозы, как рак или аппендицит, конечно же, можно было поставить быстрее и
быстрее принять надлежащие меры. Когда вам известен верный диагноз, легко соответствующим
образом интерпретировать начальные симптомы болезни.
Для многих известных мне врачей внутренние мотивы выбора этой профессии — помощь
людям, научная деятельность — вскоре «перекрываются» высоким заработком. Проходит немного
времени, и радость исчезает. Основанием для врачебной практики становится внешнее вознаграждение,
и врач, утратив внутренние мотивы, работает во имя «успеха», мерилом которого становится доход.
Предрасположенность в пользу своего Я присутствует постоянно. Мы, врачи, с готовностью
относим на свой счет все удачи. Но неудачи — неверные диагнозы, безрезультатное лечение или смерть
пациента — мы приписываем чему-либо или кому-либо другому. Нам была предоставлена неадекватная
информация или с самого начала было ясно, что человек обречен.
Я также вижу и немало примеров «стойкости убеждений». Даже тогда, когда людям
предъявляют неопровержимые доказательства чего-либо, например доказательства того, как именно
передается СПИД, они каким-то непостижимым образом продолжают цепляться за ошибочные
представления о том, что болеют им только гомосексуалисты или что инфекцию переносят комары и им
следует опасаться комариных укусов. И я спрашиваю себя: как мне более эффективно доводить до
сведения людей то, что им следует знать, чтобы правильно действовать?
Воистину, наблюдая за установками врачей и за тем, как они принимают решения, я чувствую
