 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
лежащую на постели.
Испытуемых подвергали психологическим тестам до, во время и после их пребывания в
изолированной камере. Почти все показали посредственные результаты во время эксперимента. Многие
стали неспособны решить простые задачи на умозаключение или проделать легкие математические
расчеты, а у многих наблюдались расстройства памяти. Однако через некоторое время после выхода из
камеры испытуемые вновь обретали свои обычные умственные способности.
У исследователей, проводивших этот опыт, не оставалось никакого сомнения, что отсутствие
стимуляции приводит к кратковременному полному разрегулированию организма, лишает его всякой
возможности самоконтроля и контроля над окружающим миром.
Лилли (Lilly) — нейрофизиолог, ставший известным в результате своих исследований в области
языка дельфинов, — еще с 1953 года пытался проверить на себе самом, какой опыт организм,
погруженный в водную среду, может приобрести в условиях полного отсутствия взаимодействия с
привычным ему окружением. Так, Лилли провел несколько часов, изолировавшись в кессоне, обычно
предназначавшемся для проверки снаряжения водолазов. Это большой резервуар, наполненный водой с
высокой концентрацией соли; температура воды близка к температуре человеческого тела. Попав в
«кессон» (рис. 5.25), организм оказывается полностью изолированным от внешнего мира. Испытуемый
находится в полной темноте, ничего не слышит и, самое главное, находится почти в состоянии
невесомости в жидкости, которую его кожа не может чувствовать, так как температура тела и жидкости
почти одинакова (Gerome, 1985). Лилли отметил, что в начале эксперимента происходит подъем
внутреннего напряжения, которое становится почти невыносимым и вызывает сильное желание выйти
из камеры. Но, когда человек решает все же остаться, у него начинает появляться новое состояние
сознания. Внимание испытуемого мало-помалу фиксируется на ощущении легкости, которое вскоре
заполнит все его существо. Мысли, сосредоточенные раньше на повседневных заботах, постепенно
будут уступать место мечтаниям и фантазиям очень личного характера, эмоциональный заряд которых
вскоре доходит до предела. В этот период испытуемый достигает высшей фазы необычных
переживаний, когда он будто бы смотрит внутрь самого себя и проецирует наружу свое собственное
содержание. Тогда наступает разрыв с пространством и со временем и наводятся мосты между
отдаленными местами или между разными периодами. «Дух» перемещается с феноменальной
скоростью и оказывается в других местах, с известными или неизвестными испытуемому людьми, где
он живет и переживает вместе с ними эпизоды, которые происходят, как кажется, в эти моменты, или
же начинает «парить» над городом. Он ощущает себя так, будто может все видеть, все слышать, все
чувствовать, будто он — начало чистого сознания.
Рис. 5.25. Камера для сенсорной изоляции. Человек погружен в насыщенный солевой раствор,
температура которого близка к температуре тела. Вокруг полная темнота, а звуконепроницаемые стенки
изолируют от внешних шумов. Все это создает благоприятные условия для расслабления, а иногда и для
погружения во внутренний мир.
В тот период Лилли ничего не стал публиковать, так как понимал, что официальная наука не
сможет принять «бредни» такого масштаба от одного из своих представителей. Однако с тех пор Лилли
поделился своим опытом с другими исследователями внутреннего мира, в частности с такими
известными, как Бейтсон, Иодоровский и Гроф. Около 80 сообщений о переживаниях, которые он
услышал непосредственно из их уст, подвели его к тому, чтобы в своем труде «Глубокое Сво¸»,
опубликованном в 1977 году, построить карту внутреннего пространства, структура которой близка к
структуре, установленной Фишером и представленной в документе 4.2.
С тех пор были изучены многие особенности «кессона» (прежде всего, в Стэнфордском
институте) с целью понять, каким образом может возникать эта внутренняя реальность.
По-видимому, первостепенную роль здесь играет отсутствие эффекта гравитации, потому что
