 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Влияние предшествующего опыта
Если исследователь не знает, какой опыт уже имеется у индивидуума, то он порой не может
правильно интерпретировать некоторые виды поведения.
Хорошей иллюстрацией этого служат два следующих примера.
Вкусовая аверсия.
Гарсия с сотрудниками (Garcia et al., 1966) подвергали только что поевших
крыс облучению, вызывавшему у животных болезнь. При этом они обнаружили, что у крыс
вырабатывается неприятие данной пищи, которое может сохраняться неделями. Гарсия отметил также,
что подобная картина наблюдается и после употребления отравленной пищи.
Это явление тесно связано с целым рядом инстинктов. Известно, например, что если дать крысе
совершенно новую для нее пищу, то она сначала съест лишь небольшую ее порцию, затем какое-то
время переждет, «проверяя» тем самым действие этой пищи на организм, и только после этого
продолжит еду. Гарсия показал также, что при вкусовой аверсии классическое обусловливание
проявляется весьма ограниченно. Он отметил, что если звуковые или слуховые индифферентные
раздражители (свет, зуммер, метроном), подаваемые вместе с отравленной пищей, не вызывают
аверсию, то, напротив, стоит предъявить вместе с такой пищей какой-либо запах, и он сам по себе
начинает вызывать отказ от еды.
«Приобретенная беспомощность». Если собаку поместить в клетку с двумя отсеками и в одном
из этих отсеков наносить ей удары током, то она быстро научается перепрыгивать во второй отсек. Это
реакция, имеющаяся в естественном поведенческом репертуаре животного, и ее легко сделать
условнорефлекторной. Однако выяснилось (Seligman, 1975), что если собак запирать в одном из отсеков
клетки и наносить им несильные электрические удары, то очень многих из них уже не удается научить
перепрыгивать во второй отсек, если отпереть ведущую в него дверцу и вновь подавать ток. Собаки при
этом остаются в первом отсеке — они буквально не могут сдвинуться с места и покорно переносят
электрические удары. Даже если при этом положить во второй отсек вкусную пищу или попытаться
перетащить туда животное на поводке, то это становится возможным лишь после многих попыток.
Иными словами, у животных формируется беспомощность в ответ на предъявление аверсивного
раздражителя, и этот раздражитель уже не может вызвать никакого научения.
Все эти примеры заставляют задуматься над тем, в какой степени наша биологическая
наследственность, скрытая под напластованиями культуры и социальной жизни, может обусловливать
многие трудности, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни.
Человек смог решить многие проблемы, обусловленные его физической конституцией, путем
изобретения и усовершенствования орудий. В то же время биологические ритмы все еще продолжают
оказывать сильнейшее влияние на нашу деятельность, осуществляемую в различное время суток или в
разные сезоны. Известно, что работа в ночную смену может оказывать порой разрушительное влияние
на физическое и психическое состояние человека. И вообще, достаточно лишь немножко
«прислушаться» к собственному организму, чтобы убедиться в том, что его активность тесно связана с
временами года.
Для удовлетворения инстинктов собирательства, охоты и рыбной ловли человек с удовольствием
предается таким занятиям, которые кажутся атавистическими и совершенно ненужными для его
выживания. По-видимому, радость охотника, способная порой достигать размеров настоящей страсти
или ярости, и терпение рыбака имеют те же глубинные основы, что и поиски удовольствий
завсегдатаями пансионатов, жаждущих обрести свой «потерянный рай» [*].
[Надо отметить, что подобный «возврат к предкам» в виде различных способов проведения
досуга перестал быть необходимым лишь для таких людей, для которых работа превратилась в страсть
и стала своего рода «второй природой».]
Рис. 7.16. Терпение рыболова вполне можно сопоставить со страстью охотника или с поисками
приятного отдыха любителями пансионатов.
За примером самоформирования реакций не придется ходить слишком далеко. Высокая
популярность различного рода лотерей показывает, что и у человека существует множество форм
поведения, тесно связанных с раздражителями, имеющими лишь весьма гипотетическое отношение к
ожидаемому подкреплению [*].
[Действительно, трудно объяснить подобное поведение связью с подкрепляющим агентом, так
