 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
которое в действительности никогда не происходило? Вот вопросы, вокруг которых не утихают дебаты
врачей, исследователей и юристов.
Скептики, критически высказывающиеся о «восстановленных воспоминаниях», утверждают, что
тысячи семей и отдельных людей стали жертвами широко распространенной тенденции исков на
основании «восстановленных воспоминаний». Свои сомнения критики обосновывают существованием
многочисленных случаев, когда несправедливо обвиненных и осужденных людей впоследствии
оправдывали по закону или же сама жертва отказывалась от своих показаний (Hoover, 1997; Johnson,
1997).
Несправедливое обвинение в таком ужасном преступлении — вот вам сюжет для ночного
кошмара. Данные же свидетельствуют, что число необоснованных обвинений в целом неуклонно растет
(Bowles, 2000). Но как часто оказывается, что обвинения действительно несправедливы? То есть, иными
словами, какова вероятность того, что восстановленные воспоминания — всего лишь игра
воображения? Чтобы составить представление на сей счет, обратимся к данным.
В пользу законности восстановленных воспоминаний свидетельствуют результаты нескольких
исследований. В одном из них 59% из 450 клиентов, проходивших лечение в связи с последствиями
сексуального насилия в детстве, сообщили, что до достижения ими 18 лет в их жизни было несколько
периодов, когда они не могли вспомнить происшедшего с ними (Brier & Conte, 1993). В другом
исследовании, проводившемся в 1990-е годы, ученые нашли и опросили 129 взрослых женщин, которые
в детстве пережили сексуальное насилие в 70-е годы. Тридцать восемь процентов из этой группы не
помнили инцидента, документально подтвержденного 17 лет назад. Автор исследования пришел к
выводу, что если, как показали результаты, отсутствие воспоминаний о травмирующем событии у
взрослых женщин — отнюдь не редкость, то «стоит ли удивляться последующему восстановлению у
некоторых из них воспоминаний о случившемся» (Williams, 1994, р. 1174). В другом исследовании 56%
из 45 взрослых женщин, перенесших сексуальное насилие, отмечали у себя эпизоды с потерей памяти
разной продолжительности, касающиеся этого события, 16% сообщили о том, что вспомнили об этом в
процессе психотерапии (Rodriquez et al., 1997b). И наконец, исследование нескольких сотен студенток
университета показало, что к 20% из 111 девушек, ставших жертвами сексуального насилия в детстве,
по их словам, вернулись ранее забытые воспоминания о случившемся (Melchert & Parker, 1997).
С другой стороны, отдельные исследователи выразили свое скептическое отношение к
«восстановленным воспоминаниям» о сексуальном насилии, перенесенном в детстве. Кое-кто из них
утверждает, что «вытесненные воспоминания» могут быть плодом работы с чрезмерно внушаемыми
клиентами излишне рьяных или просто плохо подготовленных психотерапевтов, полагающих, что
большинство психологических проблем уходят своими корнями в сексуальное насилие в детском
возрасте (Dawes, 1994; Lindsay & Read, 1994; Yapko, 1994). Результаты многочисленных исследований
свидетельствуют об относительной простоте создания в лабораторных условиях «воспоминаний» о
событиях, никогда не происходивших в действительности (Lotfus, 1993; Lotfus & Ketcham, 1994; Lotfus
et al., 1994). Например, в ходе одного исследования, продолжавшегося 11 недель, маленьким детям раз в
неделю задавали вопрос о том, были ли в их жизни пять разных событий. Четыре из пяти событий были
реальными, а одно — что ребенок лежал в больнице из-за поврежденного пальца — выдуманным. Дети
без труда вспоминали реальные события. Однако более трети участников, которых об этом спрашивали
каждую неделю, постепенно поверили, что один из пальцев у них действительно был поврежден. В
некоторых случаях они даже «вспоминали» особенности своих травм. Многие продолжали настаивать
на этих «воспоминаниях», даже когда их убеждали в обратном (Ceci et al., 1994).
Очевидно, что понятие внушаемости клиента стало центральным аргументом критиков,
выступавших против «восстановленных воспоминаний». Однако результаты одного из исследований
ставят под сомнение ссылки на внушаемость клиентов как основание не признавать «восстановленные
воспоминания» о сексуальном насилии в детстве. В ходе этого исследования проводилось измерение
внушаемости у 44 женщин, ранее сообщавших о «восстановленных воспоминаниях», касающихся
перенесенного в детстве сексуального насилия. Эти данные сравнивались с уровнем внушаемости в
контрольной группе из 31 женщины, никогда не подвергавшихся сексуальному насилию. Оказалось, что
женщины, не перенесшие насилия, проявили большую склонность изменять воспоминания под
действием внушения, чем экспериментальная группа испытуемых (Leavitt, 1997). Данные другого
исследования, напротив, показывают, что женщины с «восстановленными воспоминаниями» о
перенесенном в детстве насилии чаще совершают ошибки припоминания, чем те, кто в детстве стали
жертвами насилия, но никогда об этом не забывали (Clancy et al., 2000).
Так какова же позиция по этому противоречивому вопросу на сегодняшний день? Американская
