 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
которыми они себя идентифицируют. Например, Эриксон обращал внимание на то, как чрезмерная
идентификация с популярными героями (кинозвездами, суператлетами, рок-музыкантами) или
представителями контркультуры (революционные лидеры, «бритоголовые», делинквентные личности)
вырывают «расцветающую идентичность» из ее социального окружения, тем самым подавляя личность
и ограничивая растущую идентичность. Кроме того, поиск идентичности может быть более трудным
процессом для определенных групп людей. Например, молодой женщине труднее достичь ясного
ощущения идентичности в обществе, которое рассматривает женщин как людей «второго сорта». С
точки зрения Эриксона, феминистское движение потому получило большую поддержку, что общество
до недавнего времени препятствовало усилиям женщин достичь позитивной идентичности (то есть
общество неохотно предоставляло женщинам новые социальные роли и новые позиции в сфере
занятости). Группы социальных меньшинств тоже постоянно сталкиваются с трудностями в
достижении четкого и согласованного чувства идентичности (Erikson, 1964b).
Уязвимость подростков для стрессов, сопровождающих резкие социальные, политические и
технологические изменения, Эриксон рассматривает как фактор, который также может серьезно мешать
развитию идентичности. Подобные изменения, в совокупности с современным информационным
взрывом способствуют возникновению чувства неопределенности, тревоги и разрыва связей с миром.
Они представляют угрозу и для многих традиционных и привычных ценностей, которые подростки
усвоили еще в детстве. По крайней мере, некоторые проявления этой неудовлетворенности
общепринятыми социальными ценностями находят свое выражение в пропасти между поколениями.
Лучшей иллюстрацией тому является недобросовестность крупных политических фигур и
ответственных лиц в прошлом десятилетии: коррумпированность национальных лидеров превратила
правду одного поколения в мифы для следующего. Поэтому Эриксон объясняет социальный протест
молодежи ее попыткой построить собственную систему ценностей, чтобы найти те цели и принципы,
которые придадут смысл и направленность жизни их поколения.
Неспособность юных достичь личной идентичности приводит к тому, что Эриксон назвал
кризисом идентичности.
Кризис идентичности, или ролевое смешение, чаще всего характеризуется
неспособностью выбрать карьеру или продолжить образование. Многие подростки, страдающие от
специфичного для этого возраста конфликта, испытывают пронзительное чувство своей бесполезности,
душевного разлада и бесцельности. Они ощущают свою неприспособленность, деперсонализацию,
отчужденность и иногда кидаются в сторону «негативной» идентичности — противоположной той, что
настойчиво предлагают им родители и сверстники. В этом ключе Эриксон интерпретирует некоторые
виды делинквентного поведения. Однако неудачи в достижении личной идентичности не обязательно
обрекают подростка на нескончаемые поражения в жизни. Возможно, даже в большей степени, чем
другие представленные здесь персонологи, Эриксон подчеркивал, что жизнь — это постоянные
изменения. Благополучное разрешение проблем на одной жизненной стадии не дает гарантии, что они
не появятся вновь на следующих стадиях или что не будет найдено новое решение старых проблем.
Эго-идентичность — это борьба «на всю жизнь».
Во многих, а может быть и во всех обществах определенной части подростковой популяции
разрешены и законодательно закреплены определенные отсрочки в принятии ими ролей взрослых. Для
обозначения этих интервалов между подростковостью и взрослостью Эриксон ввел термин
психосоциальный мораторий. В США и других технологически развитых странах психосоциальный
мораторий институционализирован в форме системы высшего образования, что дает возможность
молодым людям попробовать определенное количество различных социальных и профессиональных
ролей до того, как они решат, что им нужно на самом деле. Есть и другие примеры: многие молодые
люди бродяжничают, обращаются к различным религиозным системам или пробуют альтернативные
формы брака и семьи до того, как найдут свое место в обществе.
Положительное качество, связанное с успешным выходом из кризиса периода юности, — это
верность. Эриксон использует термин верность в значении «способности подростка быть верным своим
привязанностям и обещаниям, несмотря на неизбежные противоречия в его системе ценностей»
(Erikson, 1968b, p. 290). Верность — краеугольный камень идентичности, она представляет собой
способность юных принимать и придерживаться морали, этики и идеологии общества. Здесь следует
внести ясность в значение термина «идеология». Согласно Эриксону, идеология — это неосознанный
набор ценностей и посылок, отражающий религиозное, научное и политическое мышление культуры;
цель идеологии — «создание образа мира, достаточно убедительного для поддержания коллективного и
индивидуального чувства идентичности» (Erikson, 1958, р. 22). Идеология предоставляет молодым
людям упрощенные, но четкие ответы на главные вопросы, связанные с конфликтом идентичности:
