 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. - 2-е издание. - М.: Наука;
Главная редакция изданий для зарубежных стран, 1983. - 344 с.
Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей
странице печатного оригинала данного издания
VIII. ИНФОРМАЦИЯ, ЯЗЫК И ОБЩЕСТВО
Идея организации, элементы которой сами суть малые организации, не является чем-то новым и
необычным. Свободные федерации древней Греции, Священная Римская империя и современные ей
аналогичные феодальные государства, Швейцарская Конфедерация, Королевство Нидерландов,
Соединенные Штаты Америки и другие Соединенные Штаты, расположенные южнее, Союз Советских
Социалистических Республик – все это примеры иерархий организаций в политической сфере.
Левиафан Гоббса, Человек-Государство, составленный из меньших людей, есть иллюстрация той же
идеи ступенью масштаба ниже, а воззрение Лейбница на живой организм как на некое сложное целое,
где другие живые организмы (например, кровяные тельца) ведут собственную жизнь, представляет
дальнейший шаг в этом направлении.
По существу, это лишь философское предвосхищение клеточной теории, согласно которой
большинство животных и растений небольшого размера и все животные и растения больших размеров
состоят из единиц – клеток, которые обладают многими, если не всеми свойствами независимых живых
организмов. Многоклеточные организмы могут быть сами составными элементами организмов более
высокой ступени. Так, физалия (“португальский кораблик”) представляет собой сложную структуру
дифференцированных кишечнополостных полипов, в которой отдельные особи претерпели различные
видоизменения, чтобы служить целям питания, опоры, передвижения, выделения и воспроизведения
колонии как целого. [c.236]
Строго говоря, такая физически объединенная колония не ставит перед нами более глубоких
философских проблем организации, чем те, какие возникают на низших уровнях индивидуальности.
Совсем иначе обстоит дело с человеком и другими общественными животными – стадами павианов или
скота, колониями бобров, пчелиными ульями, осиными гнездами, муравейниками. По степени
целостности жизнь сообщества может вполне приближаться к уровню, характерному для поведения
отдельной особи; но особь обычно наделена фиксированной нервной системой, с постоянными
топографическими отношениями между элементами и постоянными соединениями, а сообщество
состоит из особей, находящихся между собой в изменяющихся пространственно-временных
отношениях и не имеющих постоянных, неразрывных физических соединений. Нервная ткань
пчелиного улья – это лишь нервная ткань отдельных пчел. Как же пчелиный улей может действовать
согласованно и организованно, приспособляясь к весьма изменчивым условиям? Очевидно, секрет
состоит во взаимном общении членов улья.
Сложность и содержание этого взаимного общения могут быть весьма различными. У человека оно
охватывает все дебри языка и литературы и еще очень многое. У муравьев оно, вероятно, сводится
почти полностью к нескольких запахам. Весьма маловероятно, что муравей может отличить одного
муравья от другого. Он, конечно, может отличить муравья из своего муравейника от муравья из чужого
муравейника и будет сотрудничать с первым и стремиться уничтожить второго. В рамках нескольких
внешних реакций подобного рода ум муравья, по-видимому, почти такой же шаблонный, жесткий, как
его скованное хитином тело. Этого и следовало ожидать заранее от животного, у которого стадия роста
ив значительной степени стадия обучения строго отделены от стадии зрелости. Единственное средство
связи между муравьями, которое можно проследить, является столь же общим и ненаправленным, как
гормонная система связи внутри организма. Действительно, обоняние, представляющее собой одно из
химических внешних чувств, общее и ненаправленное, можно уподобить воздействиям гормонов
внутри организма.
