 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
лечения. Поэтому наряду с раскрытием смысла симптомов и выявлением ошибок жизненного стиля
психотерапевт должен всячески стимулировать и поддерживать мотивацию дальнейшей работы.
В качестве примера приведем работу Адлера с манипулятивным сопротивлением. На одной из
сессий его пациентка заявила: «Я лечилась у стольких докторов, что вы — моя последняя надежда».
Адлер интерпретировал это заявление как проявление стремления к превосходству, бессознательного
желания одержать победу над очередным психотерапевтом. Поэтому он предпринял следующую
интервенцию: «Нет, не последняя. Возможно последняя, но надежда. Есть и другие, кто может помочь
вам».
Другой адлерианский психотерапевт проинструктировал пятидесятилетнего мужчину,
заявившего о намерении жениться и одновременно избегавшего женщин, каждый день искать хотя бы
один значимый контакт с женщиной (форма этого контакта целиком отдавалась на усмотрение
пациента). После многих возражений пациент пожаловался: «Но это так тяжело! Я так смертельно
устану, что не смогу работать». На это терапевт, смягчившись, ответил: «Поскольку Господь Бог
отдыхал на седьмой день, я не могу просить вас сделать больше, чем Господь. Поэтому вам нужно
выполнять это задание только шесть дней в неделю».
Как уже отмечалось, в индивидуальной психологии, как и в других видах психодинамической
терапии, перенос рассматривается в качестве отношений психотерапевта и пациента «здесь и сейчас».
Но Адлер уходил от интерпретации особенностей их развития, считая это формой навязывания
авторитета или помещения человека в положение зависимости и безответственности. С его точки
зрения, психотерапевтические отношения должны быть для пациента моделью построения новых,
продуктивных социальных связей. Как отмечает Г. Мосак, «терапевт демонстрирует ценности, которые
пациент может попытаться имитировать. Терапевт-адлерианец ведет себя как реальный человек,
способный к проявлению заботы, подверженный ошибкам, при этом он может посмеяться над собой.
Тем самым он выступает в качестве модели. Если терапевт может обладать такими характеристиками,
то, возможно, и пациент сможет, и многие пациенты подражают своим терапевтам, которых они
используют как ориентир нормальности». /11/ В этом отношении характерен случай работы Адлера с
пациентом-шизофреником, который после трех месяцев молчания напал на него. «Я неожиданно решил
не защищаться. После последующего нападения, во время которого было разбито окно, я самым
дружеским образом наложил повязку на его слабо кровоточащую рану». /11/ Поскольку главной целью
психотерапии является развитие социального интереса, Адлер сам выступил в качестве его модели.
В практике индивидуальной психологии не поощряется регрессия в психотерапевтических
отношениях, которая расценивается как путь к глубинному переживанию несовершенства пациента и
его детской потребности в помощи; взаимоотношения терапевта и пациента должны быть отношениями
взрослых и зрелых людей.
Инструментом регуляции зрелости психотерапевтических отношений служит психологическая
поддержка пациента. С одной стороны, она не должна быть слишком значительной, чтобы позволить
ему адаптироваться к болезни и лишить его мотивации изменений. С другой стороны, недостаточная
поддержка также ведет к уменьшению мотивации изменений, так как оставляет пациента наедине с
непреодолимыми в данный момент проблемами. Выбор «золотой середины» для поддержки зависит от
многих факторов, в том числе от этапа психотерапии, сложности проблемы, возможностей индивида по
ее разрешению, мотивации изменений и т. п.
По мере того как в ходе психотерапии пациент все больше осознает свой жизненный стиль, он
периодически испытывает «ага-переживание»:
«Теперь я знаю, как это происходит», «Да это проще,
чем я думал» и т. п. Эти «ага-переживания» также добавляют ему уверенности в себе и оптимизма,
которые приводят к желанию противостоять жизненным проблемам, не избегая обязательств,
сострадания и эмпатии.
Главным средством поддержки является демонстрация принятия. Принятие пациента
психотерапевтом дает возможность снизить его чувство недостаточности, развить навыки социального
интереса и т. п. В этом случае пациент становится способным осознать не только свои проблемы, но и
свою сущность. Переживание непоколебимой позитивной основы своего бытия, внутреннего стержня
дает силы для столкновения с «базисными ошибками» в жизненном стиле.
При работе с пациентами, страдающими депрессиями, Адлер применял технику постановки
задач. Он описывает ее следующим образом: «После установления симпатии начинается работа по
изменению поведения, состоящая из двух стадий.
На первой стадии я предлагаю: "Делайте только то, что вам приятно". Пациент обычно отвечает:
"Ничего не приятно". — "Тогда, — заявляю я, — по крайней мере, не заставляйте себя делать то, что
