 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
педиатр Дональд Вудс Винникотт. Многие годы наблюдая в своей практике взаимодействие между
матерью и ребенком, он выдвинул тезис о том, что «нет такой вещи, как младенец» (цит. по: Тайсон Р.,
Тайсон Ф.), чем подчеркивал, что, начиная с самого раннего детства, человеческая психика может
развиваться и укрепляться лишь в диадных отношениях субъект—объект. Кроме того, он впервые стал
говорить о том, что при развитии личности объект важен не только как внутренний объект, который
имеет специфические индивидуальные характеристики из-за особенностей жизненного опыта
(например, проективных и интроективных идентификаций), но и как внешний объект. Вводя такие
конструкты, как «мать — окружающая среда», «первичная забота матери», «достаточно хорошая мать»
и т. д., он говорил о том, что при анализе развития главным должно являться то, как первичный объект
— мать входит в отношения с ребенком, как она умеет выполнять свои обязанности, достаточно ли она
хороша, чтобы удовлетворить все нужды ребенка, и как все это способствует росту ребенка либо
затрудняет его. В построениях Винникотта теория влечений (при которых объект имел вторичное
значение) становилась уже не такой важной. Важность приобретал объект, который мог удовлетворять
нужды ребенка.
Исследуя диадные отношения «мать—ребенок», Винникотт ввел понятие о переходных
(транзиторных) феноменах. Наблюдая, как, например, уголок одеяла, будучи ассоциированным с
приятным взаимодействием с матерью, помогает младенцу успокоиться во время ее отсутствия, он
предположил, что переходный объект является символом, помогающим установить связь между «я» и
«не-я» тогда, когда младенец осознает разлуку.
Кроме того, в теории Винникотта возникла новая концепция функций объекта: для описания
психологических взаимоотношений между матерью и ребенком он ввел понятие холдинга. По его
словам, «холдинг — это все, что мать делает, и все то, чем она является для своего грудного ребенка»
(Винникотт, 1998, с. 5). Согласно концепции Винникотта об «истинном Я» и «ложном Я», младенец с
самого начала настроен на объект и обычная старательная мать наверняка не оправдывает его
ожиданий. В результате этого ребенок просто подчиняется ее желаниям, жертвуя потенциалом своего
«истинного Я» и образуя «ложное Я». Однако объект-мать помимо того, что она кормит субъекта-
ребенка, держит его в телесном контакте с собой, приспосабливается к его ритмам и нуждам, защищает
и приводит к зрелым психическим процессам (например, символизации), т. е. предоставляет себя
ребенку как основу для удовлетворения всех его нужд, а также выполняет функцию создания у него
иллюзий. Она допускает и даже пробуждает у ребенка иллюзии о том, что он в своем всемогуществе
творит объект-мать, что он соединен с матерью в некую всемогущую цельность. Лишь с помощью этих
иллюзий, по мнению Винникотта, ребенок может защититься от ощущения собственного бессилия,
способного разрушить его детскую психику. Такой иллюзией мать также создает у ребенка ощущение
доверия к миру. Однако по мере созревания ребенка и укрепления его психики мать-объект должна
постепенно удаляться и все меньше быть в распоряжении иллюзии их всемогущей цельности.
Объясняя тяжелую психическую патологию, Винникотт пишет, что внешний объект со своим
внутренним миром, отягощенным глубокими неосознанными проблемами, специфически исполняя
функцию холдинга (например, недостаточно или вообще не «отзеркаливая» аффекты), может сильно
отягощать развитие ребенка или даже деструктивно затруднять его. Именно с помощью такого
механизма он объясняет депрессивную пограничную и психотическую патологию в семьях.
Оригинальную концепцию контейнирования во взаимоотношениях объекта-матери и субъекта-
ребенка ввел Уилфред Р. Байон. Он считал, что с помощью доступных ребенку экспрессивных средств
он запускает во внешний мир (в форме проективных идентификаций) некие ощущения (бета-
элементы), которые еще не способен представить в своей незрелой психике. Чтобы понимать и
разбираться в них, давая им мыслимое представление в собственном сознании, мать обращается не
только к своим познаниям и воображению, но и к тем впечатлениям, которые пробуждаются в ней
благодаря сообщениям ребенка (контейнирует их). Опираясь на эти впечатления, связанные главным
образом с ее опытом (преимущественно детским), она может возвращать ребенку ответ (альфа-
элемент), адекватный его потребности, которая произвела изначальную проекцию. Этим она
предоставляет ребенку измененное изображение ощущений, возникающих у него и проектируемых в
нее. Трансформируя, таким образом, грубые психические элементы в элементы, которые можно
представлять в воображении, фантазиях, снах и т. п., она дает ребенку возможность обрабатывать их в
процессе мышления. Она как бы одалживает ребенку свой психический аппарат для осмысления
психических содержаний. Ребенок постепенно интериоризирует этот аппарат и, таким образом,
приобретает способность самостоятельно выполнять функцию контейнирования.
В 1950-1970-х гг. формулировки школы объектных отношений нашли свое подтверждение в
