 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
суждение интеллекта составляет в лучшем случае лишь половину истины и должно, если только оно
честно, дойти до признания своей неудовлетворительности .
Отрицать существование типов бесполезно ввиду их фактического существования. Поэтому
ввиду их существования каждая теория психических процессов должна примириться с тем, чтобы и ее, в
свою очередь, считали психическим процессом, и притом в качестве выражения одного из
существующих и имеющих право на существование типов человеческой психологии. И только в
результате этих типических изображений получаются те материалы, сопоставление которых делает
возможным высший синтез.
Приложения
Четыре работы о психологической типологии
1. К вопросу об изучении психологических типов
Доклад [Доклад, прочитанный на Психоаналитическом конгрессе в Мюнхене в сентябре 1913
года (на котором Юнг и Фрейд встретились в последний раз). Впервые на немецком был опубликован в
1960 году в Собрании сочинений К. Г. Юнга /23-
6. Appendix, pp.541 ff/. В 1913 году появился
французский перевод, исправленный Юнгом, с которого Софией Лорие и был сделан русский перевод,
опубликованный в 3-м томе /1-
С.139-149/. Для настоящего издания в текст внесены необходимые
исправления и он разбит на параграфы. — прим. ред.], прочитанный на Психоаналитическом конгрессе
в Мюнхене (7-8 сентября 1913 г.)
Хорошо известно, что истерия и шизофрения (dementia praecox) [В то время когда Юнг работая над
данной темой, термин «шизофрения» еще не был внедрен в психиатрическую и психологическую
теорию и практику. Врачи и психиатры пользовались термином dementia praecox (раннее слабоумие). —
прим. ред.] — если иметь в виду общую картину этих болезней — представляют собою резкий контраст,
главным образом вследствие различного отношения больных к внешнему миру. Чувства, которые
внешний мир вызывает в субъектах, страдающих истерией, превышают по своей интенсивности
нормальный уровень, тогда как у больных, страдающих шизофренией, эти чувства не достигают даже
нормального уровня. Преувеличенная эмоциональность у одних и крайняя апатия у других — вот общая
картина, которая рисуется нам при сравнении этих двух болезней. В личных отношениях это различие
сказывается в том, что обыкновенно, за немногими исключениями, мы поддерживаем душевную связь с
нашими истеричными больными, чего не бывает с больными шизофренией. Противоположность этих
двух патологических типов равным образом бросается в глаза и во всей остальной их симптоматологии.
С точки зрения интеллектуальной плоды истерического воображения в каждом отдельном случае можно
вполне естественно, по-человечески, объяснить всеми предшествовавшими данными, всей личной
историей жизни больного. Напротив, измышления больных шизофренией гораздо более похожи на
сновидения, чем на психическую жизнь в состоянии нормального бодрствования; кроме того, эти их
измышления носят бесспорно архаический отпечаток: мифическое творчество примитивного
воображения отражается в них гораздо больше, чем личные воспоминания больного. С точки зрения
физической можно сказать, что при шизофрении мы не встречаем тех симптомов, которыми так богата
истерия, симулирующая целый ряд известных органических заболеваний, производящих столь сильное
впечатление на окружающих.
Все это ясно указывает на то, что характерным признаком истерии является центробежное
движение либидо, тогда как при шизофрении это движение центростремительное. Однако, после того
как вполне выявившаяся болезнь создаст для больного особого рода «компенсацию», мы наблюдаем
обратное явление. В такой стадии у истерии либидо тормозится в своем экспансивном движении и
вынуждено обратиться вовнутрь: больной перестает принимать участие в общей жизни, замыкается в
свои мечты, не покидает постели, не выходит из больничной палаты и т. д. При шизофрении
происходит обратное: больной, который в инкубационном периоде (то есть во время развития болезни)
отворачивался от внешнего мира, чтобы сосредоточиться на самом себе, чувствует себя вынужденным
