 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
воздействие, особенно же денег, будет, по возможности, устранено. Тогда исчезнет
сама собою и проституция, как лишившаяся главной своей базы в лице денежных
интересов. Вероятно, будут иметь место половые эксцессы, но и они будут
сдерживаться, сколько возможно, трудовою деятельностью, которая станет отныне
неизбежною.
Здесь считаю уместным привести без пропуска следующие заключительные слова
Фридриха Альберта Ланге из его "Истории материализма" Leipzig, J. Ваеdecker, VII
Auflage, 1902), написанной им в 1874 г. (III издание), за год до своей кончины:
"Наша критика завершается как раз в такой момент, когда вся Европа
охвачена разрешением социального вопроса; в этом вопросе, как на обширной арене,
очевидно, столкнулись в решительном сражении все революционные элементы знания,
религии и политики. Будет ли это сражение лишь схваткой умов или же, словно
землетрясение, разнесет по миру остатки минувшей эпохи и повлечет за собою
миллионы жертв, но новой эпохе не суждено одержать окончательную победу, если
она не станет под знамя бессмертной идеи, которая сведет на-нет эгоизм и в
качестве новой цели выдвинет совершенство человека в человеческом сообществе —
взамен неустанного труда, который своей основой имеет лишь личные интересы.
"Разумеется, можно было бы ожидать меньшей жестокости в предстоящей
борьбе, если бы можно было расчитывать на то, что руководящие элементы сумеют
считаться с человеческим развитием и неизбежностью исторического процесса; можно
надеяться, что в отдаленном будущем великие преобразования в среде человечества
не будут сопровождаться огненными и кровавыми потоками. Конечно, мысль была бы
достойно вознаграждена за свою кропотливую работу, если бы то, что должно
неизбежно совершиться, могло бы приблизиться к нам без ужасных жертв, и
сокровища культуры перешли быв новую эпоху без роковых потрясений. Но на это
надеяться трудно. Мы не будем закрывать глаз на то, что усиливаются сильные
партийные страсти и возрастает борьба личных интересов, ускользая из области
теоретического наблюдения. Но можно все-таки утешить себя тем, что наши
стремления не пропадут бесплодно. Есть счастливые натуры, которые угадывают
момент; но мыслящий исследователь не вправе молчать никогда, хотя и знает, что
его услышат только немногие" (Подчеркнуто автором).
Нам понятен пессимизм Ланге тридцать лет тому назад. Но в настоящее время
перед нами открываются новые горизонты, более отрадные и понуждающие к
социальной работе. Но и в настоящее время остается в силе пророческое
предсказание Ланге. Или социализм будет этическим, или его вовсе не будет.
И мы, в свою очередь, за истекшие 30 лет в этом убеждены.
Приведенные нами утопии мы не считаем, однако, новыми. Мы поставили себе
лишь задачу, путем исследования всех предлагаемых решений, найти среди них то,
которое, правильно разрешая половую проблему, всего ближе соответствует тем
социальным условиям, в которых находится нынешний homo sapiens. Свойственные нам
половые сношения почти всеми единодушно признаются отжившими, но никто не
решается уйти от этих устаревших форм, столь далеких от идеала. Посколько наши
"утопические" идеи утопичны, мы предоставляем судить благосклонному читателю и
читательнице. Пропустив наши мысли сквозь призму личных убеждений и склонностей,
пусть он даст свое беспристрастно обдуманное суждение.
Выходом из создавшегося положения могут служить две альтернативы: или
предавшись пессимизму и фатализму, привести нашу расу к совершенной гибели, или
же путем своевременного напряжения сил и энергии ввести ее на путь новой,
радостной и деятельной жизни. Избравшему последнее решение предстоит трудная
борьба с алкоголем, капиталом и всеми другими предрассудками, которые, опутав
нас в своих сетях, усыпляют нашу подозрительность и недоверчи-вость призрачными
идеалами.
Другая обычная иллюзия состоит в переоценке наследственных индивидуальных
ценностей внутри нашей расы, вызванная ослепительным блеском наших культурных
успехов. Мы забываем при этом о двух главных положениях:
1) что наши знания и успехи зиждутся на трудах наших предков и, собранные
в библиотеках, музеях в виде тысячи инструментов и других произведений культуры,
всегда готовы к нашим услугам. Далее, некоторые технические изобретения уже сами
по себе (печать, железные дороги, телеграфы и т. д.) дают нам возможность каждый
проблеск мысли, хотя бы и самый скромный, распространять повсюду с значительной
быстротой, чего не могли делать наши предки. Этим объясняется, почему в прежние
времена погибали многие гениальные идеи, почему в наши дни ограниченный человек
может создать больше, чем великий мыслитель старых времен;
2) что наши вклады в переданные нам культурные сокровища представляют
