 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
147
интеллектуальным, психологическим оружием." Для реализации этого наставления в армейских
батальонах была введена должность офицера по пропаганде. Эти офицеры отвечали за
идеологическую обработку своих солдат, а также за "духовное порабощение" населения
оккупированных территорий.
"Духовное порабощение" выражалось прежде всего во внушении мысли о бесполезности
борьбы с "высшей расой", о необходимости подчиниться "новому порядку", устанавливаемому на
оккупированных землях.
В то же время немецко-фашистское руководство проявляло определенную заботу в отношении
маскировки своих истинных намерений. Так, крупнейший нацистский теоретик в области "расового
вопроса" Альфред Розенберг указывал в своем циркуляре от 3 декабря 1942 года:
"Я просил проявлять сдержанность в статьях и выступлениях, касающихся планов Рейха на
Востоке. Следует избегать следующих выражений: проводить колониальную политику,
показывая тем самым, что Германия хочет создать на Востоке колонии или рассматривать
страну и ее жителей как объект эксплуатации. Эти выражения используются советской
пропагандой для утверждения, что Германия ставит народы Востока на одну ступень с
неграми.
Кроме того, нельзя говорить о новых немецких поселениях, в особенности крупных, и об
экспроприации земли, ни в коем случае нельзя допускать теоретических статей о том, нужно
ли онемечивать народы или землю. Именно национал-социалистический принцип, что земля
должна онемечиваться, используется в том смысле, как будто Рейх провозглашает плановое
принудительное переселение народов. Это усиливает советскую пропаганду, а также
пробуждает волю к борьбе народов на оккупированных восточных территориях".
Печатная пропаганда являлась основной формой психологической войны вермахта. Ее
содержание отличалось беспринципностью и неразборчивостью в сред ствах. Министерство
пропаганды подготовило "Предложения к составлению листовок для войск противника", в которых
подчеркивало:
"Пропаганда разложения — грязное дело, не имеющее ничего общего с верой или
мировоззрением. В этом деле решающим является сам результат.
Если нам удастся завоевать доверие противника тем, что мы обольем грязью своего фюрера и
его сподвижников, свои методы и свое мировоззрение, и если нам удастся проникнуть, благодаря
этому доверию, в раскрывшиеся для нас души солдат противника, заронить в них разлагающие их
лозунги, — совершенно безразлично, будут ли это марксистские, еврейские или интеллигентские
лозунги, лишь бы они были действенны! — то этим будет достигнуто больше, чем самой
доходчивой проповедью о большевистской опасности и плутократической системе, которая не
будет воспринята солдатом противника, так как против этого яда его руководство ввело в него уже
достаточную долю противоядия".
Одновременно верховное командование вермахта издало "Директиву для фронтовых
пропагандистов". В ней подчеркивалось, что при планировании пропагандистских мероприятий на
противника необходимо четко определять:
цель пропагандистских акций; круг лиц, на которых направлено воздействие;
место и район будущих действий; основные методы воздействия и главные тезисы;
технические средства распространения информационных материалов;
наиболее благоприятное время проведения пропагандистских акций. Далее в директиве
излагались основные принципы пропагандистского воздействия на противника:
1.
"Во фронтовой пропаганде бесполезно использовать сложные, запутанные,
искусственно построенные конструкции. Чем проще, яснее, естественнее и
примитивнее содержание, тем выше его эффективность.
2.
Человек больше всего подвержен эмоциональному воздействию, поэтому значительно
эффективнее обращаться к его чувствам, а не к разуму.
3.
Пропагандистские тексты должны быть логически продуманы, но не обязательно
логически изложены.
4.
Волшебное слово в пропаганде — повторение. Удачного пропагандистского тезиса
следует придерживаться до тех пор, пока не изменятся условия психологической
обстановки.
5.
Самый лучший учитель на пути повышения эффективности фронтовой пропаганды —
опыт".
Листовки, предназначенные для распространения среди советских войск, печатали
миллионными тиражами типографии Берлина и других городов Германии, значительное
