 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
социуме и сопутствующее повышение серотонинэргической активности создает ощущение подъема
настроения. Для обозначения выраженного подъема настроения обычно используют понятия «радость»,
«счастье» и «эйфория». Такое субъективное состояние аналогично удовольствию, возникающему при
поедании изысканного блюда после сильного голода. Мы испытываем удовольствие от еды, так как это
чувство гарантирует то, что мы будем продолжать необходимый для выживания процесс употребления
пищи. Одновременно мы пытаемся избавиться от неприятных ощущений голода, так как они
сигнализируют об опасности для нашей жизни. Подобным же образом настроение направляет наше
поведение на выживание и улучшение существования.
Если кто-то внезапно узнает, что выиграл в лотерею крупную сумму денег, у него произойдет
резкий подъем серотонинэргической активности и выброс стрессовых гормонов. Субъективно он будет
ощущать эйфорию, почувствует значительный прилив энергии. Частично это обусловлено серотонином,
но и стрессовые гормоны тоже вносят лепту в появление ликующего волнения. Такой подъем сил
позволит человеку использовать неожиданный выигрыш. Если раньше дойти до ближайшей бакалеи
казалось ему утомительным, теперь он же может ходить по магазинам двадцать часов в сутки, не
испытывая никакой усталости. Сравним это поведение с тем, которое возникает у человека, только что
пережившего тяжелую потерю, например увольнение с работы. У него произойдет резкий спад
серотонинэргической активности и опять-таки повышение уровня стрессовых гормонов. В этом случае
стрессовые гормоны не вызовут ликования или радости, а скорее тревогу, дурные предчувствия и
нервозность. Низкая активность серотонина субъективно воспринимается как депрессия. После того как
пройдет начальный период с выбросом большого количества стрессовых гормонов, наступит
депрессивное состояние. Человек будет заторможенным, вялым. У наших предков-гоминид депрессия
могла иметь адаптивную функцию. Индивиду, осознающему, что его ранг в группе крайне низок, было
бы выгодно максимально беречь энергию, так как он стоит в конце очереди за доступными ресурсами.
Кроме этого он реже бы не соглашался со старшими по положению собратьями, что позволило бы
избежать возможных конфликтов и травм. В современном мире такое депрессивное состояние уже не
является адаптивным. Глубокая заторможенность может помешать потерявшему работу активно искать
другое место. (Конечно, следует заметить, что депрессия имеет комплексную этиологию, и
эволюционная точка зрения лишь частично объясняет ее.)
Установлено, что специальные лекарственные препараты, блокирующие обратный захват
серотонина, вызывают подъем настроения у людей, страдающих от тяжелой депрессии. Селективные
ингибиторы обратного захвата серотонина (SSRI) (коммерческие названия Prozac, Zoloft и Paxil) стали
очень популярны в лечебной практике, еще когда функция серотонина не была хорошо изучена. В то
время появились популярные книги об этих лекарствах, например «Прислушайтесь к Prozac» (Kramer,
1993), рекомендовали прием таких препаратов людям, чувствующим себя робкими и забитыми на
работе. В свете связи серотонина и статуса этот совет кажется особенно разумным. Вместе с тем по
аналогии с лекарствами, снимающими чувство боли и делающими нас более уязвимыми к травмам, в
SSRI есть скрытая опасность. Употребление Prozac и других лекарств может вызвать субъективное
чувство человека высокого социального положения. Самоуверенность и некоторое пренебрежение к
другим людям может быть адекватно для настоящего высокого ранга, но для человека подчиненного
ощущения и действия такого рода могут привести к проблемам, если не к катастрофе. Например,
использующий SSRI работник, который привыкнет игнорировать своего босса и творить произвол,
может стать безработным.
Психиатр Расселл Гарднер описал свою пациентку, которой удалось продвигаться по службе,
предположительно, из-за лечения препаратом Prozac (Gardner, 1998). Хотя такие случаи бывают,
Гарднер подчеркивал, что у людей (как вида) не происходит автоматического повышения статуса при
использовании SSRI. У верветок в эксперименте Рэлая и МакГуайра при таком фармацевтическом
вмешательстве ранг повышался, но у людей взаимоотношения гораздо сложнее. На изменение
социального статуса влияет множество биохимических факторов (многочисленные нейротрансмиттеры,
половые и стрессовые гормоны). Среди них серотонин, вероятно, является основным в отношении
рангового поведения. Однако сомнительно, что манипуляции с серотонином повлияют на статус даже у
больших обезьян. Например, когнитивная сложность шимпанзе, по-видимому, находится на таком
уровне, что предотвращает изменение положения в иерархии простым введением нейротрансмиттера.
