 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
тепла и безопасности. Из всего многочисленного приплода лишь немногим счастливчикам удается
достичь убежища-сумки, где они могут прикрепиться к соску. Большинство новорожденных сумчатых не
добираются до сумки и быстро гибнут. Вне Австралии сумчатые — большая редкость. Самый известный
их представитель, живущий рядом с плацентарными млекопитающими, — опоссум.
В Австралии Дарвин обнаружил, что местные плацентарные млекопитающие очень
немногочисленны, а сумчатые занимают многие экологические ниши, которые в остальном мире заняты
плацентарными (Darwin, 1968). Например, кенгуру занимает нишу, которая в Америке, Африке или
Евразии принадлежит антилопам. Тасманский дьявол занимает нишу хищника средних размеров.
Огромная вариабельность сумчатых форм в Австралии и резкая ограниченность их видов в других
частях планеты подарили Дарвину еще один кусок гигантской мозаики.
Но в Австралии Дарвина ожидал еще более странный феномен. Два местных вида (утконос и
ехидна) были однопроходными (яйцекладущими млекопитающими). В то время как сумчатые были
редкостью за пределами Австралии и окружающих ее островов, однопроходные отсутствовали вообще.
Сумчатые, хотя и редко, но встречались и в других частях света, а теплокровных, покрытых мехом
четвероногих, откладывающих яйца, можно было найти только в Австралии. Двуногие теплокровные
яйцекладущие существуют везде и в большом количестве, но они не похожи на однопроходных (клюв
утконоса лишь внешне напоминает клюв некоторых водяных птиц). По физиологии размножения
однопроходные более всего схожи с холоднокровными четвероногими представителями класса
рептилий. Однопроходные представляют собой совершенно особенный таксономический «мостик».
Они указывают на связь между видами не просто внутри рода, семейства или отряда. Их характеристики
присущи двум разным классам позвоночных — млекопитающим и рептилиям (Darwin, 1871). Для
Дарвина это оказалось очень важным кусочком мозаики.
Дед Чарльза Дарвина, Эразм Дарвин, полагал, что все живое связано общим происхождением от
единого предка-организма (Darwin, 1887). Одним из аргументов в пользу этой идеи могло бы стать
существование переходных форм на каждом из таксономических уровней. Фауна Галапагосс, так
похожая на материковые виды, но в то же время имеющая столь странные особенности, подтверждает
теорию образования новых видов от общего предка. Сходство между ископаемыми гигантскими
ленивцами и ныне живущими древесными ленивцами свидетельствует в пользу предположения, что
многие переходные формы вымерли, оставив о себе память лишь в виде ископаемых останков.
Однопроходные показывают нам, какими были переходные формы между рептилиями и
млекопитающими, а сумчатые представляют собой переход от однопроходных к плацентарным
млекопитающим. Очень похожие экологические ниши занимают в Южной Америке, на Галапагоссах и в
Австралии совершенно разные живые существа. Все это стало подтверждением теории, начало которой
положил Эразм Дарвин.
Согласно ей, для того чтобы лучше адаптироваться к среде, организмы со временем изменяются.
Что не удалось сделать деду знаменитого натуралиста — это предложить механизм, объясняющий, как
происходят такие адаптивные изменения. Это стало судьбой его внука Чарльза, который первым
объяснил происхождение бесчисленного множества жизненных форм планеты, включая нас с вами.
Вернувшись на родину в Англию, Чарльз Дарвин нашел недостающие детали мозаики (Darwin,
1887). Прогрессирующие изменения одних организмов и их превращение в совершенно другие —
феномен, не уникальный для естественной среды. Многие соотечественники Дарвина добились
впечатляющих успехов в выведении разнообразных растений и домашних животных с четко
определенными характеристиками. Их техника, называемая селекцией (отбором), заключалась просто-
напросто в сохранении и разведении только тех экземпляров животных или растений, у которых
присутствовали определенные желательные свойства. В результате многократного повторения таких
действий дикий рогатый скот трансформировался в ходячие фабрики по производству молока с
гигантским, раздувшимся выменем; волки превратились в пуделей и коккер-спаниелей. Механизмом,
лежащим в основе этих изменений, был процесс отбора, осуществляемый человеком целенаправленно и
сознательно. Дарвин увидел, что изменения организмов в природе — результат совсем другого
селективного процесса.
Что это за процесс, Чарльз Дарвин понял в 1838 году, после того как прочитал «Трактат о
народонаселении», написанный английским политэкономистом Томасом Мальтусом в 1798 году.
