 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Очевидно, можно легко доказать, что каждая из этих теорий появилась в «логичный» момент
истории соответствующей области знания; и что эти мыслители довели до кульминации культурный и
научный кризис Европы не потому что они были евреями, но как раз потому, что были евреями и
немцами и европейцами. Однако ингредиенты, входящие в радикальные инновации во времена распутья
в любой сфере деятельности, почти не изучены [См.: Young Man Luther.]; и мы вправе поставить вопрос:
можно ли свести к простой исторической случайности тот факт, что именно Марксу, Фрейду и
Эйнштейну - немцам еврейского происхождения - выпало на долю сформулировать, более того,
персонифицировать радикальные изменения самих основ мышления человека, от которых он зависел.
Здоровые эпохи и страны ассимилируют вклады сильных евреев, тем самым усиливая
собственную идентичность прогрессивными изменениями. Но во времена коллективной тревоги, один
только намек на относительность уже вызывает негодование, причем это особенно справедливо для тех
классов, которым грозит утрата статуса и самоуважения. В своем стремлении найти платформу
сохранения такие классы со зловещей преданностью цеплялись за несколько абсолютов, надеясь, что
они-то и спасут их. Именно на этой стадии агитаторами разных мастей, эксплуатирующими трусость и
жестокость масс, вызывается параноидный антисемитизм.
Я думаю тогда, что проникновение в беспощадную природу идентичности может пролить
некоторый свет на тот факт, что сотни тысяч немцев участвовали, а миллионы шли на уступки в
немецком «решении еврейского вопроса». Эти методы до такой степени не поддаются пониманию, что
помимо преждевременных приступов отвращения, никому - будь он американцем, евреем или немцем -
пока не удается сохранить какую-либо последовательную эмоциональную реакцию на них. Вероятно,
это было кульминационным завершением извращенного мифологического гения нацизма: создать ад на
земле, который кажется невозможным даже тем, кто знает, что он существовал на самом деле.
Политическая и военная машина национал-социализма сокрушена. Однако форма ее поражения
несет в себе условия для возникновения новых угроз. Ибо снова Германия разделена внутри себя;
образование немецкой политической идентичности опять отложено. Снова немецкая совесть
оказывается беспомощной стрелкой на весах двух мировых этик; завтра она опять может заявить права
на то, чтобы быть тем самым арбитром, который держит эти весы в своих руках. Ибо тотальное
поражение порождает также и чувство тотальной уникальности, готовность снова позволить
эксплуатировать себя тем, кто, кажется, может предложить чувство тотальной власти вместе с
перманентной сплоченностью и новое чувство идентичности, избавляющее от ныне бессмысленного
прошлого.
Всем, кто надеется на и борется за перемены в Европе, которые обеспечат немцам мирную
судьбу, сначала необходимо понять историческую дилемму ее молодого поколения и молодежи других
крупных районов мира, где абортивные национальные идентичности должны получить новую выверку
в общей индустриальной и братской идентичности. Именно по этой причине я обратился к периоду,
предшествовавшему последней войне. До тех пор, пока действовавшие тогда силы оказываются
впряженными в согласованные усилия по наведению истинно нового порядка, мы не вправе позволять
себе забывать.
[Хотя казалось бы бессмысленно «модернизировать» эту главу (а фактически, еще
предшествующую и последующую), я не могу не упомянуть о двух событиях наших дней. По какой-то
жуткой исторической логике в наш ядерный век снова существует простая стена из бетона, отделяющая
немцев от немцев. С другой стороны, новая экономическая империя Европы включает в себя одну часть
Германии. Ни ее вновь усиленное разделение, ни новая область деятельности для ее организационного
гения, по-видимому, не решают проблемы национальной идентичности Германии или проблемы ее
гегемонии на континенте, центром которого она является. - Э. Г. Э.]
Глава 10. Легенда о юности Максима Горького
[Эта глава родилась из моего случайного участия в качестве консультанта в исследовательском
проекте Калифорнийского университета по изучению современных культур, финансируемом
Федеральным управлением военно-морских исследований. За факты и их осмысление я должен
поблагодарить членов русской группы этого проекта, особенно Сулу Бенет, Николаса Каласа, Джеффри
Гоурера, Натана Лейтеса, Бертрама Шеффнера и, конечно же, прежде всего руководителя их семинара,
Маргарет Мид, познакомившую меня с фильмом, который и подвергается здесь критическому анализу.]
В наши дни
[В начале пятидесятых годов. -
Прим. пер.] трудно получить дополнительную
информацию о России, которая была бы достоверной, релевантной и одновременно ясной. То немногое,
