 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
индейца» - воина и охотника, наделенного силой духа, коварством и жестокостью. Изображение
индейца сиу до недавнего времени украшало пятицентовую монету - странная дань странным
отношениям, ибо побежденный предшественник занимает здесь место, зарезервированное для монархов
и президентов. Но историческая реальность индейцев дакота происходит из далекого прошлого.
«Хорошей была жизнь на этих высоких равнинах Дакоты до того времени, как сюда пришли
белые люди... Стада бизонов темными тучами проходили по пастбищам. Черные и Скалистые горы
были густо населены оленями, бобрами, медведями и другой дичью... Голодная смерть обычно не
навещала типи
[Типи - конусообразные палатки из бизоньих шкур, служившие жильем прерийных
индейцев. - Прим. пер.] индейцев.» [P. I. Wellman, Death on the Prairie, Macmillan, New York, 1934.]
Организованные в гибкую систему «отрядов» (bands), дакота в те давние времена преследовали
бизонов в долгих скачках на лошадях по бескрайним просторам прерии. Периодически они собирались
вместе в хорошо организованные лагеря, составленные из легких типи. Что бы они не делали сообща -
собирались ли лагерем, устраивали большую охоту или танцевали - все строго регламентировалось. Но
малые группы, раскрашенные и шумные, часто поддавались искушению отделиться от основного ядра,
чтобы поохотиться на мелкую дичь, украсть лошадей и неожиданно напасть на врагов. Жестокость сиу
вошла в поговорку у первых поселенцев. Сиу распространяли свою жестокость и на себя, когда,
уединившись, подвергали себя мучениям, добиваясь указующего видения от Великого Духа.
Однако этот некогда гордый народ был осажден апокалипсической чередой катастроф, как если
бы природа и история объединились для тотальной войны со своим чересчур мужественным детищем.
Не следует забывать, что сиу пришли на высокие равнины с верховий Миссури и Миссисипи и
организовали свою жизнь вокруг охоты на бизонов всего за несколько столетий до появления в этих
краях белых поселенцев. Относительной молодостью приспособления сиу к местным условиям вполне
можно объяснить то, что, по словам Уисслера: «Когда пропали бизоны, умер и сиу, этнически и
духовно. Туша бизона давала не только пищу и материал для одежды, ложе и кров, тетиву для луков и
нити для шитья, чашки и ложки. Из частей тела бизона изготавливали амулеты и украшения, а его
помет, высушенный на солнце, зимой служил топливом. Объединения и времена года, обряды и танцы,
мифология и игры детей превозносили его имя и образ».
[С. Wissler «Depression and Revolt», Natural
History, 1938, Vol. 41, ¹2.]
Исчезновение бизонов и стало первой катастрофой. Белые, стремясь проложить торговые пути к
более богатым пастбищам Запада, разрушали охотничьи угодья и бестолково, забавы ради, тысячами
убивали бизонов. В поисках золота они толпой хлынули в Черные горы - священные горы сиу, заказник
и зимнее убежище одновременно. Сиу пытались оспаривать это нарушение ранних договоров с
правительством, ведя переговоры с американскими генералами — «воин с воином», но убедились, что
пограничный форт не знал ни федерального, ни индейского закона.
Последующие беспорядочные столкновения между индейцами и войсками не приводили к
какому-то определенному результату вплоть до 1890 года, когда Седьмой кавалерийский полк отомстил
за своего погибшего многими годами раньше товарища, генерала Картера, отличавшегося излишним
рвением в истреблении индейцев. В побоище у Byндэд-Ни сотни индейцев сиу были уничтожены
хорошо вооруженными солдатами (по 4 на каждого солдата), хотя большинство
из них и не
сопротивлялось. «Тела женщин и детей находили в двух-трех милях от места этой бойни, где их
настигли и убили».
[Wellman, op. cit] В 1937 году приколотые кнопками фотографии растерзанных
женщин и детей все еще можно было увидеть на стенах единственной лавки и киоска с газированной
водой в Пайн Ридж.
В течение этого исторического периода поиска новых принципов хозяйственной жизни сиу
сталкивались с идущими одна за другой волнами разного рода новых американцев, которые
олицетворяли собой беспокойные поиски белыми людьми пространства, власти и новой этнической
идентичности. Странствующие трапперы и торговцы пушниной казались кочующим сиу вполне
приемлемыми. Они разделяли установленное индейцами правило не причинять вреда зверю, снабжали
их ножами и ружьями, бусами и чайниками; брали в жены индейских женщин и были нежными и
преданными мужьями. Некоторые американские генералы тоже оказались полностью приемлемыми для
индейцев и, фактически, почти обожествлялись ими только за то, что храбро сражались. Даже
негритянская кавалерия вписывалась в систему ценностей сиу. Из-за впечатляющей внешности тех,
кого лошади несли на спинах, кавалерии было дано дорогое индейцам имя «Черные Бизоны».
Демонстрируемая квакерами и первыми мессионерами освященная вера в человека также не могла не
произвести впечатление на благородных и религиозных вождей сиу. Однако в процессе поиска
подходящих образов, связывающих прошлое с будущим, сиу нашли наименее приемлемым для себя
