 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Оценка. Гештальтистский подход предлагает весьма соблазнительную теорию. Она
преодолевает ограниченность психоанализа и интерперсональной теории Салливана, с ее
пренебрежением к индивиду. Она идет дальше теорий, которые концентрируются на разуме и
интеллекте в ущерб аффекту и эмоциям, а также дальше тех, которые все это учитывают, но не отдают
должное физическому телу и моторной деятельности. Теория Перлза вместе с тем не ограничивается
последним, как некоторые другие подходы, такие как терапия Райха или биоэнергетика Лоуэна.
Концепция целостного организма в его окружении все это включает.
Гештальтистская концепция «Я» как системы границы контакта с окружением и осознавания этой
границы является важнейшим дополнением психоаналитической концепции Эго. Подчеркнуты
различия между актуализацией себя и актуализацией Я-образа. Гештальтистская концепция мотивации
— это унитарная концепция, почти идентичная другим подобным концепциям (Combs & Snygg, 1959;
Rogers, 1951). Признание того, что потребности возникают в порядке важности для процесса
самоактуализации, позволяет преодолеть проблему, с которой столкнулась теория иерархии Маслоу
(Maslow, 1969), точно так же, как это предложил Паттерсон (Patterson, 1964). Подобно клиент-
центрированному подходу, гештальт-терапия феноменологична по своей ориентации. Она признает,
что человек создает субъективный (и фактически реальный) мир в соответствии со своими интересами
и потребностями. На самом деле значение имеет не внешняя, а только внутренняя реальность.
Еще одним сходством с клиент-центрированным подходом служит параллель между
саморегуляцией организма и роджеровской концепцией целостной реакции организма на
феноменальное поле. Существует также параллель с роджеровской концепцией полностью
функционирующего человека, открытого всем переживаниям, способного отразить эти переживания в
осознавании, а также способного переживать себя как локус оценивания, когда процесс оценивания
происходит в самом организме, а не в окружении. Разработанная Перлзом концепция интроекции
ценностей («нападающее» Эго) обладает сходством с роджеровской концепцией неконгруэнтности как
результата смены местоположения локуса оценки, который в детстве располагался в самом индивиде,
но под влиянием чужих (родительских) представлений о ценности сместился вовне. Наконец,
обнаруживается близкое сходство целей клиент-центрированной терапии и гештальт-терапии:
осознавание у клиента, ведущее к процессу самоактуализации.
Теория Перлза выглядит довольно привлекательно; мало что в ней можно отвергнуть, мало с чем
можно резко разойтись. Можно задать вопрос относительно применения теории: являются ли методы и
техники гештальт-терапии обязательными следствиями теории, действительно ли они необходимы и
наиболее действенны для достижения целей гештальт-терапии без нежелательных побочных эффектов?
Здесь-то и возникают сомнения.
Проблема главным образом возникает в связи с отсутствием систематического анализа гештальт-
терапии в той ее части, которая касается связи с теорией. Следовательно, приходится опираться на
описание методов, фрагменты сессий и примеры, чтобы понять суть происходящего. Значительная часть
этого материала взята из проведенных Перлзом семинаров. Вместе с тем, как указывают Полстеры
(Polsters, 1973): «Когда работает мастер, крайне трудно различить, где кончается стиль и начинается
теория, поддерживающая этот стиль» (р. 286). Трудно, если вообще возможно, отделить метод от
человека, суть от стиля. Перлз был, как он сам признавал, шоуменом. В своей автобиографической книге
он писал: «Я чувствую себя лучше всего, когда могу быть центральной фигурой, могу демонстрировать
свое умение быстро проникнуть в суть человека и его затруднения» (Perls, 1969b). Перлз (Perls, 1969b)
был в высшей степени самоуверенным человеком: «Полагаю, что являюсь лучшим психотерапевтом,
занимающимся неврозами, в Соединенных Штатах, а может быть и в мире. Это отдает манией величия.
Но я действительно готов и желаю подвергнуть свою работу любой исследовательской проверке».
К сожалению, кроме торжественных заявлений, поддержать притязания Перлза нечем. Его
короткие демонстрации часто производили сильное впечатление. Они, как и отзывы свидетелей, иногда
кажутся чудом, однако нет фактических данных об устойчивости и ценности сильных эмоциональных
переживаний участников семинаров. Те, кто знал Перлза и видел его в работе, отдают ему должное как
эффективному терапевту. Кемплер (Kempler, 1973), например, писал, что «его умение заключалось в
удивительной способности воспринимать поведение и влиять на него. Его собственное поведение было
провокационным, вызывающим и вселяющим воодушевление. У людей после встречи с ним нередко
