то, чтобы заставлять людей нервничать, болеть... а то чувство, которое я имею в виду, сопротивляется
всему этому.
Т. Вы проявляете достаточную заботу, чтобы понимать и избегать всего, что может внести
нервозность в жизнь людей.
К. Да, и это... (Пауза.)
Да, что-то вроде этого... Теперь я хотела бы вернуться к другим своим
чувствам. Это... я не испытываю желания выставлять себя на... своеобразный аукцион. Здесь нет ничего
окончательного.... Меня иногда тревожит, что я... могу сказать себе: «Я не люблю человечество». Однако
я всегда вижу в этом нечто позитивное. Скорее всего, я права. И... возможно, я ошибаюсь, но мне
кажется, что это как-то связано с... тем чувством, которое я... я испытываю сейчас и которое имеет
терапевтическую ценность. Сейчас мне не удается точно его охарактеризовать, однако точнее всего его
можно объяснить... я бы сказала, процессом научения, я пришла к выводу, что... да, вы проявляете
заботу в данной ситуации. Всего-навсего. Раньше я этого не осознавала. Я могла закрыть дверь и выйти,
а потом, обсуждая терапию, сказать, да, консультант должен был чувствовать то-то и то-то, но у меня не
было живого опыта.
К. У меня такое чувство... что вы прекрасно делаете это сами, однако вам нужно уметь
проделывать это с другими людьми. (Она упоминает, что «бессчетное» количество раз могла бы
принять личную теплоту и доброту от других людей.)
У меня такое впечатление, что я попросту
боялась быть опустошенной. (Она возвращается к разговору о консультировании и своем отношении к
нему.) Я имею в виду эту попытку самостоятельно решить свои проблемы. Практически... я ощущала... я
имею в виду, что пыталась время от времени сформулировать свою проблему... иногда почти не желая,
чтобы вы ее переформулировали или отразили, ведь это моя проблема. Конечно, это можно назвать
сопротивлением. Однако сейчас для меня это не ужасная вещь... Я думаю... в отношении этой
конкретной проблемы... мне почти всегда казалось... что она моя. Я обязана ее решить самостоятельно.
Понимаете?
Т. Это переживание чрезвычайно трудно выразить словами, но мне удалось уловить различия в
этих отношениях, то есть имеется чувство «это мое», «я должна сама с этим справиться», «я работаю над
этим» и тому подобное, и совсем иное чувство типа... «я могла бы впустить вас».
К. Да. Теперь могла бы. Я хочу сказать, это... так скажем, продолжение. Это... сродни тому, что я
по-прежнему один на один со своей проблемой, но я не... вижу...
Т. Гм. Ну да, здесь имеется своеобразный парадокс, не так ли?
К. Да.
Т. Во всем этом есть чувство, что каждый аспект моего переживания принадлежит мне, он
неизбежен, необходим и все такое прочее. Но это далеко не вся картина. Если другой человек проявит к
нему интерес, он некоторым образом обновится.
К. Да. И это... правильно. Я хочу сказать, что... именно так и должно быть. Есть чувство и оно
«правильное». Оно все для меня проясняет. Это чувство... забота, как если бы... вы отстранялись...
держались в стороне и если бы мне понадобилось подойти к проблеме... пробираясь через высокий
бурьян... и я бы сделала это, а вы могли бы... я хочу сказать, вы бы не отказались пройти этот путь
вместе со мной. Что-то вроде того. Это трудно выразить...
Т. За исключением очень реального ощущения правильности этого вашего чувства?
К. Ага.
К. Я переживаю новый вид... вероятно, единственный ценный вид научения... мне известно... я
часто говорила, что мои знания мне нисколько не помогают. Я хочу сказать, мне не помогают
приобретенные мной знания. Однако мне кажется, что процесс научения здесь был... настолько живым,
то есть касался столь многого во мне, что если я выйду из него... мне хотелось бы знать, смогу ли я
выстроить в некое подобие системы те знания, которые здесь приобрела.
Т. Другими словами, происходящее здесь научение имеет свои особенности, иную глубину; оно
жизненно и реально. И само по себе представляет для вас определенную ценность, однако ваш вопрос
звучит так: «Смогу ли я когда-нибудь составить четкое интеллектуальное представление о том, что
произошло на этом более глубоком уровне научения?».
К. Гм. Что-то вроде этого.
|