 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Как и на любом празднестве гурманов, можно наслаждаться вкусовой гаммой, но при этом всегда
интересно, что же там такое намешано, что в итоге столь хорошо получается? Дэвид Майерс
сконцентрировал все свои аналитические, философские, литературные и духовные способности и
знания для того, чтобы создать совершенно уникальную смесь превосходных рассказов о социальной
психологии. На своем празднестве — он по праву во главе стола: сначала разжигает жажду студента к
знанию, а затем стремится в полной мере ее утолить.
Прежде чем вы приступите к первому своему курсу в области социальной психологии, позвольте
мне признаться в одном моем личном упущении: эта книга не была той первой книгой, которая
познакомила меня с этой наукой. Случись так, я сразу понял бы, что нет ничего более увлекательного в
жизни, чем стать одним из Них — социальных психологов, тех, кто, занимаясь исследованиями и
разработкой теорий, ставят на карту изменение условий человеческого существования. Как убеждает нас
опыт передач Аллена Фунта «Скрытая камера», можно одновременно смеяться и учиться. Книга Дэвида
Майерса «Изучаем социальную психологию» в свою очередь показывает, что можно одновременно
развлекаться и осваивать науку. А потому садитесь поудобнее, читайте и наслаждайтесь тем, как этот
подлинный мастер своего дела плетет ткань повествования ради вашего удовольствия.
Филип Дж. Зимбардо,
консультант и научный редактор серии
Вступление
Втайне я мечтал написать именно такую книгу. Мне всегда казалось, что во всех этих учебниках
по психологии (включая и мои собственные) что-то не так — уж слишком длинные в них главы. Редко
кто может осилить за один прием главу в 40 печатных страниц. Глаза начинают невольно блуждать по
потолку, а мысли витают где-то совсем далеко. Почему бы не разделить книгу на удобоваримые порции
— скажем, сорок глав по пятнадцать страниц — это ведь лучше, чем пятнадцать глав по сорок? Такую
главу можно осилить за один присест и с чувством выполненного долга отложить книгу в сторону.
А потому, когда редактор психологической серии издательства Мак-Гроу-Хилл (McGraw Hill)
Крис Роджерс (Chris Rogers) предложил мне сократить и переструктурировать мою «Социальную
психологию» размером в 600 страниц, состоящую из 15 глав, в серию четко организованных
десятистраничных модулей, я сказал себе: «Эврика! Наконец-то нашелся издатель, который готов
нарушить всеобщую неписаную конвенцию и организовать материал в форме, идеально
соответствующей охвату внимания студентов». Выдавая научные понятия и положения небольшими
порциями, мы надеялись не превысить студенческие способности впитывать новую информацию. Но,
стараясь сделать книгу «Изучаем социальную психологию» как можно компактнее, мы в то же время
выискивали возможности максимально пополнить ее материалами из других источников.
В соответствии с идеей модулей мною предпринята попытка окончательно порвать с
традиционным способом изложения социальной психологии в форме реферата. Вся работа выдержана в
духе совета Г. Торо: «Все, что существует, можно легко и естественно выразить понятным языком».
Главная цель, к которой я стремился в этой своей работе (даже в большей степени, чем в «Социальной
психологии»), — найти оптимальный баланс между солидным научным изложением и живым
человеческим языком, строгим изложением фактов и стимуляцией мыслительных способностей. Я
питаю надежду, что смог представить социальную психологию так, как это скорее всего сделал бы
пытливый журналист, готовящий краткий, но предельно информативный репортаж о важнейших
социальных явлениях, о том, как их обнаруживают и объясняют социальные психологи.
При отборе материала я старался представить широкую сферу деятельности социальной
психологии, делая особый акцент на научном изучении того, что мы думаем друг о друге, как влияем
друг на друга и как друг к другу относимся. Я также старался подчеркнуть те моменты в социальной
психологии, которые роднят ее с интеллектуальной традицией гуманитарных наук. Гуманитарное
образование, основанное на изучении великих образцов классической литературы, науки и философии,
расширяет границы нашего мышления, избавляет его от пут, навязанных сиюминутными интересами.
