 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Эмерсон».
Если мы не заняты, сидим и грустим, то нас посещают сонмы существ, которых Чарльз
Дарвин обычно называл «духи уныния». Эти духи - не что иное, как давно известные злые
гномы, опустошающие нашу душу и уничтожающие нашу способность действовать и силу
воли.
Я знаю одного делового человека в Нью-Йорке, который поборол этих гномов благодаря
тому, что был очень занят, и у него не оставалось времени нервничать и сетовать на жизнь.
Его зовут Тремпер Лонгмен. Контора этого человека находится на Уолл-стрите. Он был
слушателем моих курсов для взрослых. Его рассказ о преодолении привычки беспокоиться
показался мне настолько интересным и впечатляющим, что я пригласил его поужинать со
мной в ресторане после занятий, где мы засиделись почти до утра. Он поведал мне историю
своей жизни. Вот что он рассказал мне:
«Восемнадцать лет назад я был так обеспокоен, что у меня началась бессонница. Я был в
постоянном напряжении, все время раздражался и нервничал. Я был на грани нервного
срыва.
У меня были причины для беспокойства. Я был казначеем фирмы «Фрут энд экстракт» в
Нью-Йорке. Мы вложили полмиллиона долларов в торговлю клубникой, упакованной в
банки емкостью в один галлон. В течение двадцати лет мы продавали эти банки крупным
фирмам, выпускающим мороженое. Неожиданно наша торговля прекратилась, поскольку
такие крупные фирмы, как «Нэшнл деэри» и «Борденс», стали резко увеличивать
производство мороженого, и в целях экономии денег и времени они стали покупать
клубнику, упакованную в бочки.
Мы не только не реализовали ягоды, купленные на полтора миллиона долларов, но и
заключили контракт на закупку дополнительной партии клубники общей стоимостью в
миллион долларов. Этот контракт был действителен в течение ближайших двенадцати
месяцев. Мы уже одолжили триста пятьдесят тысяч долларов в банках. Мы не могли ни
выплатить свой долг, ни отсрочить выплату. Неудивительно, что я был обеспокоен!
Я помчался в Уотсонвилл, штат Калифорния, где была расположена наша фабрика. Я
пытался убедить президента фирмы, что условия изменились и нам грозит полное разорение.
Он отказался поверить в это. Он считал, что в наших неудачах виновата нью-йоркская
контора-неумение реализовать продукцию.
Я потратил несколько дней на то, чтобы уговорить его прекратить расфасовывать клубнику
в банки и продать весь наш запас на рынке свежих ягод в Сан-Франциско. Это почти
полностью решило наши проблемы. Мне следовало сразу же прекратить беспокоиться, но это
было не в моих силах. Беспокойство - это привычка, и я ее уже приобрел.
Вернувшись в Нью-Йорк, я стал беспокоиться по любому поводу: из-за вишен, которые мы
закупали в Италии, из-за ананасов, купленных на Гавайских островах и т. п. Я испытывал
напряжение, стал нервным, не мог спать. Как я уже сказал, мне грозил нервный срыв.
В отчаянии я стал вести такой образ жизни, который вылечил меня от бессонницы и
избавил от беспокойства. Я загрузил себя работой. Я взял на себя дела, требовавшие
концентрации всех моих способностей. Таким образом, у меня не оставалось времени на
беспокойство. Обычно я работал семь часов в день. Теперь я стал работать пятнадцать и
шестнадцать часов в день. Я приходил в контору каждый день в восемь часов утра и
оставался там почти до полуночи. Я взял на себя новые обязанности, новую ответственность.
Приходя в полночь домой, я был такой измученный, что немедленно ложился и засыпал
через несколько секунд.
Я выполнял эту программу в течение трех месяцев. За это время я преодолел привычку
беспокоиться и поэтому снова стал работать семь - восемь часов в день. Это событие
произошло восемнадцать лет назад. С тех пор я не страдаю бессонницей и избавился от
