Такого оборота я не ожидал, но смотрел неприветливо. Затем
поднялся со скамейки и решительно уш¸л. Его состояние было
понятным. Я говорил чуждым для него языком. За плечами был
огромный опыт. Критикующий всегда оценивает со «своей колокольни»
и критерием истинности является его собственное мировоззрение. К
этому абсурду я привык , общаясь в среде академиков. Они тоже говорят
как бы не от себя , а от имени других. На деле, каждая «ретрансляция»
внешне накопленного всегда оста¸тся личностным. Определяется она: с
одной стороны внешней информацией и с другой внутренним
«фильтром» своей предрасположенности. Вот и вс¸. И никакой
самокритичности у этих «мыслителей» я не наблюдал никогда. Каждый
всегда говорит от имени всеобщего. Отсюда, чем примитивнее человек,
тем больше он претендует на право судьи. На базе таких наблюдений я
вывел для Человека несколько законов замкнутости.
По первому закону , каждый человек обреч¸н переживать эмоции
и психические состояния только индивидуально. Нельзя передать,
подарить или продать свою эмоцию другому человеку.
По второму закону, в мыслительных процессах и общениях
человек не способен понимать больше, чем развит его собственный ум.
Иными словами, интеллектуальный человек общается сам с собой даже
при беседах. В лучшем случае он найдет в другом лишь приближение к
уровню своего ума.
По третьему закону, человек обреч¸н на самосозревание. Нельзя
передать человеку то, к чему он уже не приш¸л сам. Собеседник,
учитель, или другой информационный источник представляет лишь
инструмент переведения своего же содержания, но в осознание.
Поэтому, уважают себя в другом
Историю с предложением мне выехать из СССР я почти забыл, но
после первой госпитализации семьи завуч школы позвала меня в
учительскую к телефону.
- Это тебе за упрямство, - сказал бархатный голос. - Кстати, не
подумай, что вы объелись нитратной морковки.
«Неплохо», - подумал я, так как кто-то распространил слух, что мы
попали в больницу, бесконечно поедая морковку, содержащую нитраты.
Вс¸ же я ещ¸ допускал, что это маньяк. Представил он себя в беседе
от имени США.
Впоследствии, уже в Москве, мне за выезд из СССР предложили 3
млн.долларов. Однако документов никто не показывал. Это могла быть
|