 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Мы с женой трудились день и ночь. Купили козу, поросят.
Посадили 25 соток картофеля, 3 сотки зелени. Восстановили
разрушенный коттедж и стали позволять себе после 22 часов работы
маленький отдых на изумрудном от зелени маленьком дворике. Шла
весна 1988 года. Бер¸зовый сок струился в подвешенные сосуды.
Уже стали забывать об отравлениях, как дома раздался
телефонный звонок и мужской голос сказал:
- Никуда от нас не убежишь.
- «Шалите ребята, - подумал я, – «Это вам не город».
Посоветовавшись с женой, решили защищаться. Решение было
стойким. Мы и раньше переходили к защите, но урывками. Было
смятение, но теперь…
Метод «исполнители» применили тот же: социальная
дискредитация, яды, беспощадность даже по отношению к детям.
Спецификой были лишь сельские условия. Подойти к дому было
сложно, но из секретных инструкций я знал, что будут обстреливать
дом.
Отравили козу так, что она облысела в одночасье и стала кидаться
на людей. Отравили огород с зеленью. Бросили яд в канализационную
яму. Вобщем, приступили к работе.
Я починил забор и обтянул колючей проволокой. Стали стрелять
издалека.
Довелось и жене их видеть ночью, и мне гоняться с вилами за ними
по кустам. Бегали упруго, не по-деревенски. Хорошо тренированные
садисты в каратистских залах.
Я обратился к начальнику местного КГБ Бушуеву. Спектакль он
поставил слабый: приехала машина и важный молодой человек
поговорил с бабкой напротив, сделав и это во вред нам:
дискретидитация и истязания семьи велись успешным ходом.
И вс¸ же мне понравилось работать в сельской школе. Повезло с
молоды директором Игорем Владимировичем Степановым. Дети были
не извращены и психически здоровы. После занятий я с удовольствием
занимался с ними по музыке. Пели. Я сочинил для школы песню, но
предложить не успел.
