 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
туземных культурах, мы обнаружим значительное различие. Некоторые аспекты этого различия
касаются отношения к смерти и к нашему познанию материального мира, В частности, западная
наука совершила множество открытий в самом широком спектре областей — от астрофизики до
мира квантов. Древние и туземные культуры ничего об этом не знали. Однако это нечто вполне
естественное, связанное с течением времени и с прогрессом. Этого вполне следует ожидать.
Но есть и другой аспект отличия — экстраординарный и удивительный — и касается он
фундаментального расхождения, касающегося вопроса о присутствии или отсутствии духовного
измерения во вселенной. Для западной науки мир представляет собой по сути своей материальную
систему, которая сотворила себя сама. Этот мир постигаем, по крайней мере — принципиально,
его можно полностью понять на основе естественных законов. Жизнь, сознание и разум
рассматриваются наукой как более или менее случайные, побочные продукты материи.
Полностью отлична от этого характерная для древних и туземных культур концепция
одушевленной вселенной, обладающей многими различными измерениями, в том числе и
духовным. Все эти измерения являются разными аспектами реальности.
Обычно различие между двумя мировоззрениями объяснялось тем, что западная наука стоит
гораздо выше примитивных суеверий. Любое представление о духовности материалистические
ученые считают проявлением недостаточного знания, предрассудка, фантазий, стремления
принять желаемое за действительное, примитивного магического мышления, проецированием
инфантильных образов на небо мироздания, а то и просто симптомом тяжелого душевного недуга.
Однако более пристальное изучение вопроса приводит нас к выводу, что дело отнюдь не в этом. В
результате сорокалетних исследований сферы сознания я убежден, что подлинной причиной
различия являются наивность и невежество западной индустриальной цивилизации в отношении
неординарных состояний сознания. Все древние и туземные культуры относились к измененным
состояниям сознания с величайшим почтением. Они тщательно разрабатывали безопасные и
эффективные способы их индуцирования и применения в самых разных целях — и в качестве
основного связующего звена в ритуальной и духовной жизни, и для диагностирования и ис-
целения заболеваний, и для развития интуиции и сверхчувственного восприятия, и для
артистического вдохновения.
Р а с с е л : Ранее я уже говорил, что корни нынешнего интереса к сфере сознания прослеживаются
уже в шестидесятые годы. Любопытно отметить, что в значительной степени эта смена интересов
была вызвана именно необычными состояниями сознания. В тот период впервые в нашей истории
психоделики использовались в самых широких масштабах, в результате чего многие люди
пережили особые состояния, о которых мы говорим. Воздействие их было чрезвычайно глубоким.
Многие после таких переживаний стали совсем другими людьми. И это влияние никуда не ушло.
Помню, однажды, в начале восьмидесятых, Тимоти Лири спросили, куда делись дети цветов. Он
ответил, что они ушли в семена. А ведь так оно и есть. На сегодняшний день этим людям за сорок
и за пятьдесят. Лишь немногие полностью выпали из общества, в большинстве же своем они вновь
интегрировались в нем, создали семьи, родили детей, сделали карьеру. Некоторые занимают
сегодня весьма респектабельные и влиятельные позиции. Я лично знаю таких, кто руководит
крупными корпорациями, некоторые стали ведущими фигурами в шоу-бизнесе, другие занимают
важные посты в сферах образования, управления и здравоохранении. И для многих видения и
прозрения, которые они обрели в шестидесятые годы, все еще сохраняют свою ценность. Неко-
торые ненавязчиво используют свое нынешнее влияние для того, чтобы их видение постепенно
просачивалось в общество.
Еще одна интересная особенность последних лет — растущий интерес к сознанию среди ученых.
В прошлом наука оставляла вопросы сознания без внимания, имея на это вполне веские
основания. Сознание невозможно измерить, как другие явления и объекты; его нельзя до-
кументировать, его не так-то просто даже определить. Да и физический мир, как кажется,
прекрасно продолжает функционировать в сознании без необходимости. Поэтому особого стимула
изучать этот предмет не было. Но сегодня все меняется — в какой-то мере благодаря растущему
знанию о работе мозга, и вопрос о сознании постепенно снова оказывается в фокусе внимания.
Ученые и философы начинают интересоваться: а что же такое сознание? Как оно соотносится с
деятельностью мозга? Как оно эволюционировало? И откуда оно берется? В последние несколько
лет этой теме был посвящен целый ряд международных научных конференций. Ею занимается
новое научное издание “Журнал исследования сознания”.
Итак, отчасти такая открытость к вопросу изучения сознания вызвана развитием науки, однако я
полагаю, что в значительной степени она явилась и результатом того, что уже у очень многих
