 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
вызвать негативное отношение и отказ от взаимодействия не только у психически больных, но и у
здоровых людей. В этом случае целесообразно применять проективные методики, не комментировать
результаты выполнения заданий, указывая лишь на то, что в данном задании не может быть правильных
и неправильных ответов.
Большое значение для получения диагностически значимых данных имеет порядок предъявления
методик.
Здесь тоже нет однозначных рекомендаций, но обычно после проведения беседы дают
относительно несложные и нейтральные задания, затем постепенно сложность заданий возрастает.
Принято начинать обследование с проб на исследование восприятия, памяти, внимания, затем
переходят к исследованию мышления и личности. Однако бывают ситуации, в которых целесообразно
намеренно менять установленный порядок подачи материала. Это касается, в первую очередь,
исследования больных, в отношении которых имеются основания считать их поведение установочным
(симуляция, аггравация). В этом случае сначала предлагают более сложные и трудоемкие задания,
постепенно упрощая содержание используемых проб. Установочность поведения проявляется в том, что
больные те задания, которые считают более сложными, решают нарочито неверно.
Выполнению задания по каждой методике предшествует инструкция. Инструкция играет
большую роль в проведении исследования. P. Fraisse указывал, что именно инструкция способствует
созданию у обследуемого определенной установки, которая должна на всем протяжении эксперимента
быть как можно более постоянной. Она должна быть отработанной («обкатанной»), предварительно
испытанной и лаконичной, соответствовать умственным возможностям испытуемого. Инструкция
должна быть составлена так, чтобы избегалась возможность ее разночтения /2/. В ряде случаев в начале
работы целесообразно подкрепить инструкцию одним-двумя примерами выполнения задания.
Однако не стоит забывать, что эксперименты, проводимые с психически больными людьми, не
могут быть столь точными и безупречными, как эксперименты, проводимые со здоровыми
испытуемыми. С. Я. Рубинштейн /18/ отмечает, что психически больные испытуемые часто нарушают
порядок работы, предусмотренной инструкцией. Иногда они действуют и вовсе не как должно,
обсуждают и комментируют пособия, вместо того чтобы использовать их соответствующим образом,
прячут их в карманы, выполняют действия, противоположные тем, о которых их просят. Последний
вариант отношения к заданию можно условно обозначить как сопротивление инструкции.
Результаты исследования нельзя оценивать только как успешные и неуспешные. Все эти
искаженные, не соответствующие инструкции действия больных представляют собой ценный
экспериментальный материал, важный для анализа психики больного. Если больной не справляется с
заданием или выполняет его не в соответствии с инструкцией, необходимо выяснить причину этого. В
основе неудачи может лежать недостаточное понимание инструкции, невозможность ее длительного
удержания в памяти, трудности следования инструкции из-за нарушений устойчивости внимания, из-за
несформированности определенных операций, из-за неуверенности в своих возможностях и многое
другое. Для оценки результатов исследования важно также оценить отношение испытуемого к помощи
экспериментатора во время исследования — принимается ли она испытуемым или отвергается в силу
негативистических проявлений и некритичности /2/.
Важным требованием к проведению экспериментально-психологического исследования является
тщательное ведение протоколов.
В протоколах исследований следует отмечать особенности поведения
испытуемого, понимание им инструкций, а также все то, что связано с выполнением задания. Кроме
того, в протокол психолог может вносить все свои оценочные суждения, которые возникают по ходу
работы с испытуемым, что в дальнейшем может пригодиться при написании заключения.
По поводу формы протокола нет единого мнения. Так, В. А. Худик считает, что установленную
форму обязаны иметь только протоколы выполнения конкретных психодиагностических заданий, что
наиболее свойственно для тестовых заданий интеллекта и личности. Протоколы патопсихологического
обследования могут иметь свободную форму, каждый экспериментатор отрабатывает удобный для него
стиль протоколирования данных /21/.
С. Я. Рубинштейн особое внимание уделяла ведению протокола, считая протокол «душой»
эксперимента. По ее мнению, для каждой экспериментальной методики должна существовать своя,
особая форма протокола и особый способ обработки экспериментальных данных. Знание формы
протокола является для экспериментаторов не менее обязательным, чем знание инструкции и
