 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Г. Эриксон: «Стратегия психотерапии»
152
ориентации на будущее. Таким образом, пациенту дается возможность для формирования у
себя отстраненной, диссоциативной, объективной и в то же время субъективной точки зрения, в
которую он верит, не сознавая, что она является выражением его фантастических надежд и
желаний.
Пациент А
В первой истории болезни речь идет о 30-летнем мужчине, разведенном, занимающем
весьма скромную должность клерка, живущем в старом полуразрушенном доме, не имеющем
друзей ни мужского, ни женского пола. Он не читал ни книг, ни газет, не ходил ни в церковь,
ни в театр, обедал в дешевом ресторанчике и ограничивал свои развлечения и отдых тем, что
совершал бесцельные поездки за город.
В течение трех лет он находился под наблюдением у врача-терапевта из-за своих
бесконечных соматических жалоб на недомогания и боли во всех частях тела. Однажды его
госпитализировали с подозрением на острое хирургическое заболевание, возможно, требующее
экстренной операции. То, что пациента поместили в хирургическое отделение, было для него
серьезной психической травмой. Он был буквально объят чрезвычайным ужасом, рыдал,
кричал и жаловался на ужасную боль в животе. Анализы и лабораторные обследования не
выявили патологии, но хирурги все же решили сделать ему аппендэктомию.
Его лечение продолжалось в течение месяца и было отмечено еще более настойчивыми
жалобами, чем раньше. Кроме того, он периодически впадал в депрессию, часто плакал и очень
не хотел покидать госпиталь. Операция и его собственное поведение убедили его в том, что он
«трус», что он «плохой», «бесполезный» и что он «уже не мужчина».
После этого он начал вести жизнь на еще более низком уровне, чем раньше, как с личной,
так и с экономической точки зрения. Два-три раза в неделю он ходил к своему терапевту,
просил помочь ему, жаловался на боли в спине, в желудке, головную боль, слабость и т. д.
Он не раз обращался к психиатрам, но они «не понимали» его. В свою очередь, психиатры
по-разному характеризовали пациента: «дефекты характера», «неадекватная личность»,
«глубокий ипохондрик», «психопатическая личность низшего конституционного типа» и т. п.
Все они пришли к общему заключению, что он не поддается лечению.
Приблизительно через 18 месяцев после операции пациент обратился за помощью к
автору. Автор ознакомился с его обширной историей болезни и после клинического
обследования пришел к выводу, что гипнотерапия может привести к положительному
результату.
Был легко установлен раппорт с этим пациентом. Он страстно желал, чтобы его
загипнотизировали, и оказался замечательным гипнотиком.
В течение месяца каждую неделю все усилия были посвящены тому, чтобы научить его
быстро и легко вырабатывать у себя все гипнотические явления, на которые он был способен.
В течение этих сеансов никакой терапии, кроме создания хорошего раппорта и общего
чувства доверия и уверенности в себе, не проводилось.
Следующие два сеанса были потрачены на то, чтобы заставить его галлюцинировать
целую серию кристаллических шариков. (Воображаемые шарики очень удобны, экономичны, с
ними легко проводить различные манипуляции, а работа с ними понятна всем пациентам.)
После наведения транса он мог видеть в воображаемых кристаллических шариках целую сеть
эмоциональных и травматических событий из своей жизни. Эти галлюцинированные образы
были зафиксированы, т. е. он мог переводить взгляд с одной сцены на другую и возвращаться
назад. Он мог видеть себя в различных ситуациях и в разные периоды своей жизни. Так, он мог
наблюдать за своим поведением и своими реакциями, сравнивать, противопоставлять, отмечать
постоянство и непрерывность моделей своих реакций на разных возрастных уровнях.
Таким образом, он смог проследить за основными событиями своей жизни. Реакцией на
весь его жизненный опыт была безнадежная покорность: «У всех, с кем случилось бы то же
самое, вряд ли было бы больше шансов на успех».
На следующем сеансе в состоянии бодрствования мы заставили его проанализировать все
