 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Г. Эриксон: «Стратегия психотерапии»
50
заявление, очевидно, приняли за чистую монету, всерьез. Таким образом, у него не было
необходимости противодействовать. Но перед ним была поставлена задача сотрудничать с
автором путем оценки подлинности гипнотических явлений, которые должны появиться у мисс
А. Находясь в состоянии напряженного ожидания гипнотических явлений, он попросту
предположил, что их можно получить у мисс А, возможно, у мисс В. Он даже не понимал, что
может сам оказаться их источником, и, следовательно, у него не было необходимости оказывать
сопротивление. Вместо этого была длинная история напряженного ожидания и страстного
желания испытать состояние транса, и теперь это могло осуществиться. Вся физиологическая
ситуация помогла реализовать надежды автора.
Потом, когда мисс А увидела в своих галлюцинациях собаку, доктор С оказался
вынужденным обосновать эту галлюцинацию. Как это сделать? Естественно, путем сравнения
этой вещи с известной сравнимой вещью. Нельзя сравнивать собаку, даже воображаемую, с
ковром, полом или креслом; ее нужно сравнивать с другой собакой, ее образом в душе или
воспоминанием о ней. Следовательно, доктор С, даже не понимая этого, должен был попасть в
ситуацию сравнения проектируемого мисс А визуального образа с его собственными
внутренними понятиями, и это было сделано наилучшим образом с помощью образа собаки,
проецируемого в его собственной памяти. Для этого он быстро вошел в состояние транса и,
таким образом, смог сравнить свои собственные визуальные галлюцинации со словесным
описанием мисс А ее субъективных гипнотических ощущений. Так возникло случайное
обстоятельство сравнения шотландской овчарки и колли и дискуссия между испытуемыми
относительно этой ситуации.
Почему собака? Потому что обычно собак любят почти все и заводят их чаще, чем кошек.
Но если бы мисс А использовала кошку, то доктор С все же мог использовать своего колли,
если он предпочитает собак, что и показало многократное повторение этого опыта. Следовало
подтвердить обоснованность субъективных опытов, а не реальность предмета, и доктор С
ответил на задачу, поставленную мисс А, тоже субъективным опытом, таким же, но в значениях
и понятиях собственных визуальных и психических образов и воспоминаний".
Автор любит ставить эксперименты такого рода, когда никто не знает, что эксперимент
уже идет, и когда он сам не знает, что может случиться. Так, в прошлых опытах автор
тщательно делал внушения, чтобы вызвать визуальные галлюцинации и убедить в них
аудиторию; например, «я никого не вижу там, но слышу, как там говорят люди» (там не было
людей, разговаривающих между собой); кроме того, автор внушал, чтобы испытуемые слышали
там звуки рояля, и потом объяснял им, приходившим в замешательство от его невежества: «Это
был электрический орган». И испытуемый просил автора послушать более внимательно, чтобы
исправить ошибку.
Все, что автор надеется узнать в таких экспериментальных ситуациях, которые он
изобретает, это вероятное разнообразие психологических процессов и реакций, которые ему
хотелось бы получить, но он не знает, добьется ли успеха в этом, и если добьется, то каким
образом. В том случае, если объект гипноза реагирует на внушение по-своему, автор старается
быстро использовать эту реакцию. Покажем это на примере. На лекции-сеансе для
стоматологов при обсуждении идеосенсорных явлений автор спросил миссис X, выпускницу
медицинского колледжа, которую намечал использовать в качестве объекта гипноза, о ее
любимом виде отдыха. Она ответила: «Вероятно, поездки по стране и пребывание на природе»
(она живет в Колорадо). Тогда автор, выразительно указывая на голую стену, стал внушать, что
она «смотрит из окна на горную цепь и вон на ту гору с двумя ущельями, по одному на каждой
стороне и сосновым лесом в форме буквы Y на одном из склонов горы». К удивлению автора и
всех присутствующих, женщина ответила: «Но это не окно автомобиля. Это окно моей кухни, и
там я мою посуду и слушаю музыку по транзистору. Играют мою любимую пьесу, которая
напоминает мне об одной чудесной лыжной прогулке. – И она начала едва слышно напевать,
потом сделала паузу, чтобы объяснить автору: – Разве эта музыка не напоминает вам о поездке
на лыжах, о спуске с горы, в точности как вот эта чудесная мелодия. Но, боже мой! Этого не
может быть! Посмотрите в окно, вы видите эту гору, где мы обычно катаемся на лыжах? И так
близко, что я вижу там все. Посмотрите на этот огромный валун, который огибает лыжня.
Пожалуйста, дайте бумагу и карандаш, я нарисую все это». И она сделала рисунок, .время от
