 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Александр Евсеевич Хинштейн: «Какого цвета страх»
201
помощью он мог не только получить деньги для дружественной фирмы, но и решить кучу
других проблем.
А вот зачем Бабичеву был нужен Солодовников? Осторожный и хитрый аппаратчик не
мог сразу, с бухты-барахты, открыть свою душу коммерсанту средней руки. Выходит,
Солодовникова отрекомендовал кто-то, к чьему мнению Бабичев прислушивался.
И этот таинственный кто-то поручился, что с Солодовниковым можно иметь дело. Он-де
умеет молчать.
Если исходить из этого предположения, все, что произошло в дальнейшем, становится на
свои места.
10 января 1993 года рейсом ¹ 255 Бабичев прилетел во Франкфурт-на-Майне.
Увлекательное турне было организовано ему Солодовниковым в знак верности и любви.
—
Сперва я не знал, кто такой Бабичев, — признается Эрнст Пиндур. — Солодовников
сказал мне, что это нужный человек, хороший мужик и охотник. Только после встречи с ним я
понял, что он собой представляет.
Именно Пиндур оформил в городском управлении полиции Вайблингена приглашение на
имя Бабичева. В документе, подписанном им, говорится:
«Я приглашаю к себе г-на Бабичева Владимира Степановича, род. 11.01.1939 в
Калмыцкой ССР, русского, проживающего в Москве, паспорт ¹ 01-0003172, на период с
08.01.1993 на 16 дней.
Обязуюсь в соответствии с параграфом 84 взять на себя все расходы, связанные с
поездкой и пребыванием на территории Федеративной Республики, особенно расходы по
размещению, питанию, медицинскому обслуживанию и отъезду».
Пиндур и Солодовников — деловые люди. Без причины, за свой счет, возить за рубеж
ненужного человека они бы явно не стали. Тем паче что никаких деловых целей у Бабичева в
Германии не было и быть не могло: что общего между газовой промышленностью и
фармакологией?
Объясняется это только одним: они были крайне заинтересованы в расположении
высокого гостя.
—
Чем занимался Бабичев в Германии? — спросил я у Пиндура.
—
Охотился, — коротко ответил он.
В свою очередь и Бабичев отлично понимал, что в итоге за все надо платить.
Согласившись поехать в ФРГ, он тем самым окончательно подтвердил, что готов лоббировать
интересы западной компании.
Весь вопрос: на каких условиях? Очевидно, что, будучи человеком трезвомыслящим,
жалкой подачкой в виде шикарного приема во Франкфурте ограничиться он не мог. Для
человека такого уровня это было бы слишком пошло.
Допустить, что будущий глава аппарата продается за авиабилеты и немецкий шнапс, я не
могу: это было бы просто неуважением к столь значительной особе.
Время — деньги
Потраченные марки не пропали даром. Весной 93-го правительство приняло решение о
выплате «Luitpold-Werke» (переименованной к тому времени в «Luitpold-Farma») 1 миллиона
837 тысяч долларов из правительственного резерва.
Факт сам по себе нетипичный, поскольку наше государство должно куда большую сумму
куда более серьезным организациям. Скромные немцы вполне могли подождать ещ¸ пару лет
(как ждет, скажем, свои полтора миллиона Эрнст Пиндур от того же «Медэкспорта», и не он
один).
В чем же причина подобной избирательности? Ответ на поверхности: КТО-ТО замолвил
за немцев словечко. Пролоббировал их интересы.
—
Я не могу сказать, давало ли «Luitpold-Werke» кому-то взятки, — заявляет Эрнст
Пиндур, — я никогда не лез на «кухню» Солодовникова: все «пробивание» было
исключительно его делом. Кроме того, «Luitpold-Werke» получала деньги напрямую. Они
