 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Александр Евсеевич Хинштейн: «Какого цвета страх»
240
приостановлено за ненахождением подозреваемых. Долгие поиски таинственной черной
«Волги» никаких результатов не дали.
Великий китайский мудрец Конфуций в пересказе Ивана Сергеевича Груздева говорил:
трудно найти черную кошку в темной комнате. Особенно если там е¸ нет.
К вопросу о еврейских мальчиках
Честно говоря, идя на встречу с Боровым, я надеялся, что со мной он будет вести себя
более корректно, чем с ярославским «важняком». Увы, благие ожидания не оправдались.
Хотя и начиналось все очень культурно. Константин Натанович встретил меня, как
радушный хозяин, даже предложил чашку чая. Об истинной цели моего визита он ещ¸ не знал:
договаривались мы об обычном интервью. Пришлось отвечать вежливостью на вежливость.
Поговорили о Чечне, о КГБ, о думских выборах. Пока постепенно не подошли к искомому.
На предложение вернуться к покушению Боровой ответил весьма охотно и под
диктофонную запись воспроизвел примерно тот же текст, которым оперировал и раньше. Но
затем несколько расширил тему.
Он сказал, что следствие вообще не хочет чего-либо делать и вместо того, чтобы искать
настоящих террористов, пытается свалить всю вину на него.
—
Прихожу я на допрос, — скорбно жаловался Боровой, — следователь спрашивает:
«Могли вы сами организовать это покушение?» Отвечаю: «Считайте, как хотите». После
смотрю — в протоколе написано: «Да, мог бы». Конечно, ничего подписывать я не стал…
Еще Боровой сказал, что знает организаторов теракта. Это одна конкретная преступная
группировка. Следователь их тоже знает. Даже встречался с представителями бандитов. А
потому тему эту отчего-то замял…
Наверное, надо было быть умнее и продолжать эту интеллигентную беседу, но что
сделано, то сделано. После драки кулаками не машут.
Первый же лобовой вопрос привел гостеприимного доселе Константина Натановича в
нервное возбуждение.
—
Скажите, — спросил я, — а как вы можете объяснить, что ваши показания полностью
противоречат результатам экспертизы?
Боровой замялся:
—
А откуда вы знаете о результатах экспертизы?
—
Да уж знаю…
На лице политика застыло задумчивое выражение. В таком ступоре он просидел где-то
полминуты, потом встряхнул головой и резко произнес:
—
Так. Мне это все надоело… Хватит!
С этими словами депутат выключил стоящий перед ним редакционный диктофон и
вытащил оттуда кассету.
—
Как фамилия вашего редактора? — тоном следователя спросил он.
—
Гусев Пэ Эн.
Сверившись с портативным «ноутбуком», Константин Натанович взял в руки сотовый
телефон.
—
Алле. Здрасте, это Боровой… Нет, все хорошо, спасибо. Тут вот какой вопрос. У вас
работает некто Хинштейн? Да? Просто он сейчас находится у меня и задает очень странные
вопросы. По тому покушению, коржаковскому (?!). Мне кажется, здесь что-то нечисто. Я вас
прошу: давайте ничего не будем об этом писать. Ну, пожалуйста… Очень прошу. Нет, нет…
Хорошо, я не буду обижать бедного еврейского мальчика. (После этой фразы Константин
Натанович выжидающе посмотрел на меня.) Поймите, это чистой воды провокация… Ну,
пожалуйста…
Положив трубку, он торжествующе произнес:
—
Все. Никакой публикации не будет. С вашим главным редактором я договорился.
—
Это мы ещ¸ поглядим. — Я был просто вне себя от ярости.
—
Поглядим. — Боровой посмотрел мне в глаза особым проницательным взором. Именно
