 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Александр Евсеевич Хинштейн: «Какого цвета страх»
284
жареного мяса и чего-то чисто южного, необъяснимого.
Глядя на эту умиротворенную, даже идиллическую картину, трудно представить, что
совсем рядом, в какой-то паре километров, летят в эфир шифровки. Овладевают шпионскими
навыками курсанты разведшкол. Готовятся к заброске в Россию очередные партии агентов…
Идет война.
Впрочем, тайная война тем и отличается от обычной, что заметить, обнаружить какие-то
е¸ внешние проявления невозможно. Может быть, даже не всем в руководстве Турции эта
война видна…
Исповедь агента МИТ Назыма:
—
Вы говорили, что окончили какую-то разведшколу.
—
Одну из разведшкол МИТ. Она находится недалеко от Анкары, километрах в двадцати.
—
Это школа, где готовят агентов?
—
Да, мы проходили специальную диверсионную подготовку. Нас учили
минно-взрывному делу, использованию всех видов оружия.
—
Сколько человек училось с вами?
—
Иногда человек 25-30, иногда — 40-50.
—
Помимо диверсионного дела, вам что-то ещ¸ преподавали?
—
Разумеется. Человеческую психологию, разведподготовку — как проводить опросы,
получать информацию, как внедряться в политические организации, как соблюдать
конспирацию. Очень много времени отводилось изучению России. Экономическое положение,
социальная и национальная структура.
Нам рассказывали, что у русских нет патриотизма, идеологии. Что за деньги можно
купить любого… Разведка воспринимает Россию как главного врага. В прямом поединке, мол,
одолеть е¸ невозможно, поэтому надо подрывать изнутри…
* * *
Школа, в которой учился Назым, далеко не единственная. Сегодня вся Турция, словно
паутиной, покрыта сетью таких разведшкол. В них готовят специальных агентов. Тех, кому
предстоит работать в России и других «враждебных» разведке странах — в Сирии, Иране.
Срок обучения — от трех месяцев до года. Казарменное положение. По окончании курсов
агентам даются тренировочные задания. Некоторых засылают и в Россию — для адаптации.
Чтобы после следующей, уже настоящей заброски шпионы чувствовали себя уверенно…
Я не знаю, как выглядят эти заведения. Почему-то мне кажется, что они должны быть
похожи на диверсионные школы «Абвера» — так, как показывают их в многочисленных
фильмах о войне. Автоматчики на вышках. Рвущиеся с поводка овчарки. Серые лица агентов,
вчерашних военнопленных.
И в 41-м, и в 42-м таких школ было множество — по всей захваченной нашей земле. И
неважно, что задачи выпускникам этих школ давались немасштабные: взрывать мосты,
наблюдать за движением поездов. Один муравей — ничто. Тысячи, десятки тысяч муравьев —
уже сила.
Я думал, эта «муравьиная» практика осталась в прошлом — вместе с автоматчиками на
вышках, овчарками. Но нет. Турецкая разведка консервативна. За 60 лет методы е¸ ничуть не
изменились.
—
Вам известно, к чему готовят курсантов в турецких разведшколах? — интересуюсь я у
Луценко.
—
Там есть несколько направлений. Есть идеологическое: для проведения
пропагандистских акций по расширению турецкого влияния. Диверсионное: агенты-боевики,
которых готовят на особый период — в случае экстремальных ситуаций, вооруженных
конфликтов. Есть чисто разведывательное: сбор информации, вербовка агентуры, поддержание
каналов связи…
