 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
событие имеет место, оно оказывает на личность мальчика точно такое же воздействие, как это бывает в
случае девочек. Если произошло проникновение в задний проход, то ребенок, возможно, испытал
интенсивную боль и страх, результатом чего может явиться диссоциация от собственного тела, как это
произошло с Мадлен. Сексуальное злоупотребление мальчиком, исходящее от взрослого мужчины,
подрывает зарождающуюся мужественность ребенка и заставляет его почувствовать себя опозоренным
и униженным. Я, правда, не верю, что подобные происшествия рождают в личности мальчика
гомосексуальную тенденцию, но слабость мужской самоидентификации, возникающая у мальчика как
следствие таких событий, вполне может сделать его предрасположенным к указанной модели
сексуального поведения. Ущерб, наносимый личности ребенка, вызывается в первую очередь
эмоциональным воздействием испытанного потрясения. Страх, стыд и унижение представляют собой
опустошающие чувства, особенно для ребенка, у которого нет путей избавиться от последствий удара,
причиненного подобной травмой, и прийти в себя. Физическое унижение ребенка отцом, как это имеет
место в случае повторяющихся телесных наказаний, оказывает на личность мальчика сходное
воздействие и, как я уже отмечал в предшествующей главе, также должно рассматриваться как одна из
форм сексуального злоупотребления.
Сексуальное злоупотребление в такой же мере является выражением власти, которой располагает
данный индивид, как и испытываемого им сексуального влечения. Ощущение наличия власти над
другим человеком действует как противоядие тому чувству униженности, которое испытывает тот, кто
злоупотребляет ребенком. Вопрос о власти является составной частью сексуальной активности даже в
том случае, когда речь идет об отношениях между вполне взрослыми людьми, добровольно согласными
на нестандартный половой акт, как это имеет место при садомазохистской практике. Тот, кто совершает
сексуальное злоупотребление, обычно принадлежит к разряду лиц, чувствующих себя неспособными
быть мужчиной или женщиной на зрелом уровне. Указанное ощущение импотенции или неспособности
исчезает, когда жертвой оказывается ребенок, беспомощный взрослый или подчиняющийся партнер. В
такой ситуации злоупотребляющее лицо чувствует себя всемогущим, а это означает, что оно ощущает и
свою половую потенцию. Когда в сексуальные взаимоотношения вторгаются властные чувства, они
всегда превращаются в нечто, так или иначе связанное со злоупотреблением. Мужчина, который, чтобы
ощутить себя обладающим надлежащей сексуальной потенцией, нуждается в чувстве власти над
партнершей, в обязательном порядке будет злоупотреблять женщиной и унижать ее. Часто бывает так,
что женщина, видя мужчину могучим и властным, возбуждается сильнее и в большей степени
оказывается способной капитулировать перед ним. Разумеется, такого рода утверждение справедливо
только применительно к таким женщинам, которым довелось побывать жертвами и которые по этой
причине чувствуют себя бессильными и импотентными. Диана, историю которой я подробно излагал в
одной из предшествующих глав, как-то заметила, что самый лучший секс, которые ей довелось
испытать, был у нее с мужем, который перед этим унижал ее. Унижающее и злоупотребляющее
поведение между взрослыми указывает на садомазохистские взаимоотношения, которые позволяют
человеку капитулировать перед своим половым возбуждением. Для садистского партнера в этом
качестве выступает ощущение власти над другим человеком, которое манифестируется в действиях,
направленных на то, чтобы ранить или унизить партнера. В случае мазохиста подчинение боли и
унижению снимает - но только временно - чувство вины, которое в норме блокирует у него сексуальную
капитуляцию. При подобном подчинении вина переносится на того, кто осуществляет сексуальное
унижение, позволяя мнимой жертве претендовать на невинность и невиновность.
На каком-то уровне поведение, связанное с сексуальным злоупотреблением, служит выражением
ненависти - иными словами, желания ранить другого человека. Однако мы должны признавать и то, что
в таком отношении к другому человеку существует также элемент любви. Райх признавал связь между
садизмом и любовью, поскольку им владело убеждение, что садистский поступок берет свое начало в
желании контакта и близости с другим. Все это начинается как импульс любви, рождающийся в сердце,
но по мере продвижения указанного импульса к поверхности его так и сяк перекореживают
существующие в мышечной системе напряжения, связанные с подавленным гневом, в конечном итоге
превращая в болезненный для другого акт. Жертва садиста может почувствовать описанную динамику,
особенно когда злоупотребление исходит от родителя, совершающего манипуляции над собственным
ребенком. Я полагаю, что маленький ребенок, который исключительно чувствителен к различным
