 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
глубинном уровне эта пациентка все еще воспринимала себя как отвергнутого ребенка. В то же время на
поверхности она продолжала вполне эффективно работать и справляться со своей непростой
жизненной ситуацией.
Однако психотерапия занимается вовсе не тем, чтобы «противодействовать» каким-то
обстоятельствам, как того ждала Салли. Жизнь должна стать для человека чем-то более важным, нежели
просто вопросом выживания. Нам нужно найти в жизни немного радости, в противном случае нам
предстоит предаться депрессии, которая может сделать проблематичным даже само выживание. Салли
не ощущала ни крупицы радости; жесткая закрепощенность ее тела препятствовала всякому ощущению
свободы и легкости. Этой женщине нужно было избавиться от сковывавшей ее мышечной
смирительной рубашки, но для того чтобы помочь ей достичь этого, следовало многое узнать. Нужно
было разобраться в тех событиях ее жизни, которые привели Салли к тому, что она оказалась
обряженной в своего рода психологическую смирительную рубашку, и понять те силы в личности моей
пациентки, которые удерживали ее в таком состоянии.
Когда я стал расспрашивать Салли о деталях ее биографии, она рассказала мне историю, которую
узнала от своей матери. Салли была последним ребенком из той троицы детей, которыми обзавелись ее
родители, причем она была на восемь лет младше следующей по старшинству сестры. В момент
рождения - а она появилась на свет в небольшой деревеньке, в скромном доме, расположенном в
сельской местности, - Салли выглядела настолько слабенькой и была такой иссиня бескровной, что мать
была убеждена в ее неспособности выжить. По этой причине на нее не особо обращали внимание. Но
она не только не умерла, но даже оказалась на деле ребенком вполне жизнеспособным и полным
витальности. Сама Салли всегда истолковывала свой страх оказаться отверженной именно этими
событиями, но по мере углубления в подробности ее прошлого для меня отчетливо проявлялись совсем
другие аспекты страха этой женщины перед тем, что ее покинут. Когда девочке было четыре года, то
есть во время критического эдипова периода жизни, отец ушел из дома. Мать в очередной раз обвинила
его в безответственности и в том, что у него водились другие женщины. В этом плане собственный
опыт Салли, казалось, полностью воспроизводил то, что приключилось с ее матерью. Однако отец
Салли время от времени навещал семью. Она припоминала, насколько была счастлива и возбуждена
тем, что снова видела отца, и как чувствовала себя расстроенной, когда тому снова приходилось
покидать их. В процессе терапии она частенько затрагивала эту тему. Во время одного из сеансов я, в
частности, услышал от нее такие слова: «В тот миг, когда мужчина оставляет меня, я чувствую себя
умирающей. В случае стычки или ссоры с мужчиной я чувствую, что если он сейчас уйдет, то я просто
возьму и умру».
Когда в процессе терапии Салли научилась плакать, то нередко сопровождала плач словами: «Не
покидай меня, папочка». Она признавала, что ждала от отца любви, поддержки и защиты, которых, как
ей чувствовалось, не получала от матери. Когда отец бросил семью, матери пришлось пойти работать, а
Салли оставляли на попечении бабушки, вызывавшей у девочки настоящий ужас. Однажды ей
приснилось, что она стоит на морском берегу и видит, как к ней приближается бабушка. Салли
померещилось, что та собирается ее убить. В этом сновидении у нее было побуждение броситься в море
и утопиться. Салли помнила также происшествие, когда бабушка промывала ей волосы в очень горячей
воде, из-за чего она стала вопить от боли и пыталась вынуть голову из бадьи. Но бабушка снова
затолкала ее голову в кипяток, говоря, что вода должна быть достаточно горячей, чтобы в ней погибли
все вши. Старуха обращалась с Салли весьма сурово и вечно угрожала покончить с собой, если внучка
не будет «хорошей», послушной девочкой. Чтобы сделать эту свою угрозу более эффективной и
правдоподобной, бабуся всегда носила при себе маленькую коробочку, якобы наполненную всякими
ядовитыми травами, которые она угрожала съесть всякий раз, когда Салли плакала или протестовала
против чего-нибудь. Неспособность заплакать или энергично воспротивиться незаслуженному
отношению к себе до сих пор продолжала присутствовать в личности Салли, и причиной тому было
серьезное ограничение дыхания, вызванное сильным напряжением в ее грудной клетке и в гортани.
Освободить Салли от указанного напряжения было отнюдь не легкой задачей, поскольку большое
мышечное напряжение вело у нее к иммобилизации агрессивности. Взбунтоваться означало для нее
накликать на себя какую-то беду, которая, как ей казалось, приведет к тому, что ее покинут или даже
убьют. Сама она достаточно отчетливо понимала, что ее проблемы произрастают из раннего детства и
