 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
склонностей. Отмечая роль склонностей в развитии способностей, Лейтес показывает, что, «как
правило, сильная, действенная и устойчивая склонность к определенной деятельности говорит о
наличии важнейших способностей, связанных с этой деятельностью».
Не пытаясь дать полный обзор проблемы склонностей, мы находим значительное единомыслие
авторитетных в этом вопросе авторов. Это, конечно, положительный факт. Но, повторяем, возникает
сомнение по поводу самого понятия «направленность», в котором зачастую объединяются понятия
склонности, интересов, потребностей и даже идеалов личности.
В исследованиях кафедры психологии ЛГУ эти понятия дифференцируются (см.: Склонности и
способности: Сборник статей / Ред. В. Н. Мясищев, 1962).
Е. Ф. Рыбалко (там же, с. 37—49) изучала связь способностей ребенка с особенностями его
отношений к лицам и условиям обычного детского сада. Здесь с большой отчетливостью выступает
связь активности, продуктивности и склонностей детей с теми оценками, которые они получают дома и
в детском саду. Если переоценка ведет к эгоцентризму, тщеславию, самоуверенности и
поверхностности, то переход в обстановку более строгих требований может вызвать возникновение
отрицательного отношения к деятельности, которой ранее ребенок охотно занимался и в которой он
преуспевал, и отказ от нее.
Несоответствие между условиями, способностью к деятельности и склонностью к этой
деятельности проявляется уже в раннем детстве. Так, Е. Ф. Рыбалко приводит в качестве примера 6-
летнего мальчика, проявившего большую самостоятельность, которая не подавлялась в детском саду.
Обнаруживая успехи в рисовании, он был склонен рисовать только по воображению, проявляя в этой
области лучшие успехи, чем в срисовывании. Перейдя в 1-й класс школы, он попал в условия довольно
жесткой внешней регламентации поведения, протестовал и безуспешно боролся за самостоятельность. В
результате он утратил склонность к рисованию и превратился в агрессивного, непослушного, не
любящего школу ученика.
В дошкольном возрасте диапазон склонностей и интересов более широк, чем диапазон
проявляющихся способностей, и можно в этом усмотреть значение для развития, так как расширяется
сфера пробы сил и приложения способностей. С возрастом склонности становятся устойчивее, и
диапазон их начинает все более соответствовать способностям личности. Недоразвитое самосознание и
несформулированная самооценка младших детей определяет большую роль примера и оценок взрослых
в их интересах и склонностях. Поэтому отношение к деятельности, интересы и склонности к ней
заметно определяются примером взрослых, их оценкой и поощрением, отношением ребенка к взрослым,
которые могут сформировать и подавить склонность ребенка и снизить его активность и не только
затормозить развитие его способностей, но и совершенно оттолкнуть от деятельности.
А. В. Ярмоленко (там же, с. 70—79) исследовала вопрос об ошибках в оценке способностей
детей. Из этого материала мы коснемся лишь тех случаев, в которых успешность и явные способности
сочетались с отрицательным отношением к деятельности. Так, она приводит пример успешности
занятий музыкой, которые были прекращены затем из-за отвращения ученицы. В этом случае у девочки,
как показывает автор, была хорошая зрительная память, и исследуемая хорошо запоминала музыкальные
произведения; были хорошие моторные данные, способствующие исполнению, она удачно подражала
учительнице и лучшим ученикам. Можно сказать, что главного, т.е. музыкальности, у нее не было,
поэтому она себя вынуждала работать независимо от своей склонности. Здесь не было ни склонностей,
ни способности к музыке, а была ошибка матери и учительницы музыки, считавшей своей лучшей,
самой способной ученицей эту девочку.
Другим примером является поэтическая деятельность, от которой исследуемый отказался потому,
что благодаря блестящей памяти он испытывал затруднения в сочинении стихов, — вспоминавшиеся
чужие произведения мешали его оригинальному творчеству. При любви к поэзии здесь столкнулись
репродуктивная и продуктивная способности. Очевидно, рецептивная любовь, интерес и склонность
юноши к поэзии не отличались от продуктивной склонности к собственному поэтическому творчеству,
а удовлетворение от восприятия и воспроизведения чужих стихов было настолько самостоятельно и
значимо, что подавляло собственное творчество.
Наиболее ярким и сложным из приведенных в статье А. В. Ярмоленко примеров является случай
математических способностей, которые были столь высоки, что исследуемый не испытывал ни в какой
