 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
—
И если вы попытаетесь, я буду бороться с вами тоже! Вот так! — Она повернулась ко
мне и оскалилась. Я пытался не оскалиться в ответ, но не смог. И мы вместе
расхохотались.
Затем я посерьезнел.
— Итак, вы закончили мне угождать, да?
— О, идите к черту!
18 мая
Луиза все больше втягивалась в борьбу с доктором Эллиотом. Его придирки были
многочисленны и ничтожны. Ощутив в себе внутреннюю силу, она оказалась способной
спорить с ним, но по-прежнему продолжала в целом угождать ему. В результате Луиза
была вынуждена избегать кризисов и скандалов.
Тем временем ее отношения с Доном Веббером становились все более поглощающими и
интимными. Я ощущал некоторую родительскую тревогу (как бы он не обидел мое дитя) и
даже ревность (я надеялся, что он понимает: ему повезло, что ему достанется такая
привлекательная женщина). Некоторое время я обдумывал эти свои чувства, пытаясь их
осознать и спрогнозировать.
Сегодня Луиза действительно являла собой отраду для мужских глаз. Ее юбки стали
намного короче, чем обычно, и она гораздо меньше заботилась о том, чтобы аккуратно их
одергивать. Так что ее ноги были вполне открыты для обзора и ее новые яркие блузки
гораздо больше подчеркивали ее грудь, чем та одежда, которую она носила раньше.
— Вы никогда не догадаетесь, что я делала прошлой ночью. — Мне показалось, что она
сказала это слишком игриво. В этом было нечто преувеличенное.
— Что вы делали? Очевидно, это подходящий вопрос.
— Ну вот! Я хотела, чтобы вы догадались, но не буду вас заставлять. Я купалась
нагишом вместе с Доном. Что вы об этом думаете?
— Это было весело?
— О, да! — Ничего наигранного в тоне.
— Тогда, думаю, это здорово. Расскажите мне об этом.
— Ну, мы просто подъехали к берегу и обнаружили одно замечательное место, и никого
вокруг, и луна была видна наполовину, и мы просто переглянулись и сказали: “Почему бы и
нет?” Мы сбросили одежду и пошли купаться. Это было просто великолепно. Волны так
приятно омывали мое тело. Я не понимаю, зачем вообще люди носят купальники.
Действительно не понимаю.
— Угу-хм-м.
— Видите, как далеко я зашла? — Она меня поддразнивала.
— Ты прошла большой путь, детка! Думаю, дорога была правильной, не так ли? — Ее
игривое настроение было заразительным.
— Знаете, думаю, я немного смущена тем, что так взволнована из-за чего-то, вероятно,
вполне обычного для вас и для большинства людей.
— Кажется, вы начинаете терять доверие к себе.
— Нет! То есть да, я начала было, но не собираюсь этого делать. Мне было весело
прошлой ночью, это было ново для меня и стало большим шагом вперед.
— Что еще произошло?
— Что вы имеете в виду? О, нет, нет, мы ничего не делали. То есть, ну, мы делали, но
не все.
— Кажется, вам так трудно говорить о своем теле и своих чувствах. Как будто сами
слова болезненны или грязны.
— Я знаю. Это глупо, разве нет?
— Нет, я не думаю, что это глупо.
— Да, я опять за свое. Я предаю себя ради какого-то несчастного слова, услышанного
от вас или от кого-либо еще. Нет, это не глупо. Я так воспитана, но хочу изменить свою
жизнь.
— Что еще произошло, помимо купания нагишом?
— Ну, мы лежали на песке и... И ласкали друг друга. Там. О, Господи, кажется я веду
себя как застенчивая школьница. Мы занимались любовью. Всеми способами, кроме
соития. Я не могла, потому что не приняла пилюлю, и у Дона не было никакой защиты.
