 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
За две недели у нас состоялось девять бесед, и теперь отношение Дженнифер Стоддерт
к себе самой стало до боли ясным. Неудивительно, что она сурово относилась к другим;
еще беспощаднее она была к самой себе.
— Мне нужно обсудить с вами столько разных вещей. Я хотела составить список, чтобы
не забыть, но я знаю, что вам не нравится, когда я записываю, и я...
— Дженнифер, если это вам помогает, записывайте ради Бога. Я просил вас не
полагаться исключительно на такой список, потому что, когда вы здесь, мне хотелось бы
помочь вам войти в контакт с...
— О да, я знаю. Я не должна была говорить так... То есть я знаю, вы даже не говорите
мне... Ну, просто я подумала, вы считаете, что мне лучше было бы обойтись без всяких
списков.
— Я не против списков вообще, Дженнифер. Я сам использую их в некоторых случаях,
но...
— Но я слишком полагаюсь на них. Я это знаю. Да, я знаю.
— Дженнифер, вам трудно услышать то, что я говорю, потому что вы должны знать это
заранее.
— О нет. Я действительно рада воспользоваться вашими советами, но просто не хочу
попусту растрачивать ваше — наше — время, и...
— Мне кажется, вы чувствуете, будто допустили какую-то оплошность, если не совсем
правильно поняли, что я имел в виду, говоря о записи.
— О нет. Все в полном порядке. То есть я буду счастлива, если вы объясните мне, в чем
я вас недопоняла. В конце концов, для этого я сюда и пришла.
— Дженнифер, я хочу остановиться на минуту. Перестаньте говорить, перестаньте
думать о том, что я говорю, перестаньте пытаться делать то, что я хочу. Просто
остановитесь и переведите дыхание.
Она выглядела озадаченно, начала говорить, спохватилась, полезла за сигаретой.
— Подождите минуту, хорошо?
— О да, конечно, я...
— И подождите говорить. Вы все еще слишком взволнованы и не пришли в себя. — Я
говорил очень медленно и осторожно, пытаясь придать нашему разговору другое
настроение. — Я знаю, трудно ждать, когда хочется столько сказать, но вам и в самом деле
необходимо перевести дух и собраться с мыслями.
Мы подождали, но я не был уверен, что Дженнифер делает что-то, кроме того, что
пытается угодить мне. Казалось, она не понимает, о чем я говорю. Я попробовал объяснить
по-другому.
— Дженнифер, я хочу, чтобы вы прислушались к своему дыханию. Не говорите пока
ничего. Просто следите за своим дыханием. Почувствуйте, как воздух входит в ваши
ноздри, проходит через горло... Подождите, следуйте за моими словами. Почувствуйте его в
горле, а затем ниже, в груди и в животе. Затем проследите за обратным движением. Вот,
вот так. Вы начинаете улавливать. Продолжайте дальше. — Часть нетерпеливого
напряжения прошла. Она попыталась выполнить мое упражнение.
— А теперь, Дженнифер, я хочу, чтобы вы прислушались к себе так же, как вы
прислушивались к своему дыханию, но на этот раз почувствуйте, как вы говорили со мной и
пытались услышать меня несколько минут назад.
— Да, я понимаю...
— Нет, подождите еще немного. Это важно для того, что мы пытаемся сделать.
Потерпите еще минуту.
— О’кей.
— Хорошо. Итак, мне показалось, когда мы начали говорить о вашем составлении
списков того, что нужно обсудить, вы были несколько встревожены и очень обеспокоены
тем, чтобы показать: вы поняли, чего я хочу, и пытаетесь это делать. Согласны?
— Да, думаю, да. Я просто не хотела, чтобы вы почувствовали, будто я невнимательна,
или не понимаю, или...
— Да, и вам, Дженнифер, было так важно сказать мне, что вы понимаете, до того, как я
успею повторить, не так ли?
— Да, возможно, я... Ну да, полагаю... То есть я не хотела... Я не хотела перебивать
вас или...
— Но если бы я сказал вам снова, я бы не знал, что на самом деле вы уже поняли...
