 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
пойти дальше Полонеза Огинского.) Импровизировать и сочинять начал сразу же. Вскоре разочаровался
в нотной системе, придумал свою - какие-то закорючки, вмещавшие, как он утверждал, в сто
одиннадцать раз больше смысла на одну знаковую единицу, чем нотный знак. Вся партитура оперы
«Одуванчик» занимала две или три странички этих вот закорючек.
- Почему его не отдали в музыкальную школу?
- Отдали. В порядке исключения принят был сразу в третий класс. Через три дня запротестовал
против сольфеджио, попытался объяснить свою систему и в результате был выгнан с обоснованием:
«Мы учим нормальных детей». После этого вопрос о музыкальном образовании больше не возникал, чем
сам Клячко был очень доволен. Играл где попало, писал себе свои закорючки, а в школе при случае
развлекал нас концертами.
Его сочинения и серьезные импровизации успехом не пользовались («Кончай своих
шульбертов», - говорил Яська), зато сходу сочиняемые эстрадно-танцевальные пьески и музыкальные
портреты вызывали восторг. Инструментишко в зале стоял страшненький, вдрызг разбитый. Академик
его сам сколько смог поднастроил. Участвовал и в самодеятельности, в том числе и в довольно
знаменитом нашем школьном эстрадном ансамбле...
- Погодите, погодите... Ваш ансамбль выступал в кинотеатре «Колизей» во время зимних
каникул?
- Выступал. Начинали, как водится, с благообразных песен, кончали черт знает чем...
- Худенький, темноволосый, очень белокожий подросток? С отрешенным каким-то взглядом...
- Владислав Клячко - дирижер и партия фортепиано, с тремя сольными номерами.
- Как же тесен мир... Значит, и я его тоже видел. Я был среди зрителей. Он понравился тогда
одной моей знакомой девчонке, но они, видно, так и не встретились...
- А конферансье нашего случайно не помните?
- Что-то серенькое, какой-то вертлявый кривляка?..
- Что-то в этом духе. Это был я.
- Вот уж никак...
- Мир действительно тесноват... А вот на эту картинку вы часто смотрите, я заметил.
(Пейзаж в изящной резной рамке у Д. С. над кроватью. Вода, сливающаяся с небом, нежный
закатный свет. Каменистые берега с тонко выписанной растительностью. На дальнем берегу
одинокое дерево, Человек в лодке.)
- Я полагал, что-то старое, итальянское...
- Академик написал эту картину девяти лет от роду и подарил мне ко дню рождения. Как вы
понимаете, я тогда еще не мог оценить этот подарок. Мои родители не поверили, что это не копия с
какого-то знаменитого оригинала.
Он не проходил через период каракуль, а сразу стал изображать людей и животных с
реалистическим сходством и пейзажи с перспективой, преимущественно фантастические. Абстракции
своим чередом.
- Что-нибудь еще сохранилось?
- Вот... Это я со спины, набросок по памяти... Несколько карикатур... В том возрасте это был
самый ценимый жанр, и Кляча отдал ему должное. Афанасий-восемь-на-семь за шарж в стенгазете, над
которым хохотала вся школа, пообещал бить автора всю жизнь, каждый день. Пришлось нам с Ермилой
устроить ему собеседование...
Ермила, наоборот, в качестве вознаграждения за "крышу" потребовал, чтобы Кляча отобразил его
в печатном органе, причем в самом что ни на есть натуральном виде.
Гиперреалистический рисунок обнаженной натуры с лицом классной руководительницы
однажды стихийно попал на стол оригинала. Была вызвана мать, потребовали принять меры; дома
вступил в действие отец, была порка. Приклеилась формулировочка: «Разлагает класс». Запретили
оформлять стенгазету. Кляча переключился на подручные материалы: тетрадки, обертки, внутренности
учебников, промокашки. По просьбам рядовых любителей изящных искусств рисовал на чем попало
диковинные ножи, пистолеты, мечи, арбалеты, корабли, самолеты...
Но особой популярностью пользовались его кукольные портреты. Представьте себе: из портфеля
вынимается небольшая кукла, вроде той злополучной бомбочки, а у нее ваше лицо, ваша фигура, ваши
