 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
50
управление всегда предполагает подчинение воли участников совместной деятельности
(общественная жизнь является таковой) единой управляющей воле; в управленческих
отношениях налицо соподчиненность воль. Соответственно, с одной стороны —
авторитет, господствующая воля субъекта управления, с другой —
подчинение ей
воли всех иных участников управленческих отношений. Таково соотношение сторон в
регулируемых административным правом управленческих связях различного рода.
Отсюда и властный характер этих отношений, причем власть является средством
волевого регулирования управленческих процессов и поведения их участников. Тем
самым индивидуальное поведение координируется и подчиняется общим интересам
совместной деятельности. Достигается это властным волеизъявлением
соответствующего субъекта управления, выраженным либо в административно-
правовых нормах, либо в индивидуальных актах управления. Это и есть наиболее
емкое выражение регулирования поведения управляемых через их волю, их волевое, а
не организационное подчинение общим интересам, выражаемым субъектом уп-
равления. Таково по существу содержание руководства поведением людей,
свойственное управлению.
Власть осуществляется в различных вариантах правового регулирования. Это
значит, что в любом случае нормативного установления запретов, дозволений или же
прямых предписаний, независимо от конкретного вида правовых норм, последние
служат юридической основой возникновения властеотношений. Поскольку названные
варианты правового регулирования (метод) характерны, хотя и в различной степени,
для гражданского, финансового, трудового, земельного, уголовного, конституционного
и иных отраслей права, общественные отношения, регулируемые ими наряду с
управленческими, носят на себе определенный отпечаток властности. Отсюда —
соответствующая степень неравенства, которое обычно приписывается только
административным правоотношениям.
В таком случае не ясно, что следует понимать под неравенством сторон в
правовых отношениях. Правовые нормы содержатся не только в законодательных, но и
в подзаконных юридических актах. Законодательная и исполнительная деятельность —
два проявления государственной власти. Социальное управление, понимаемое в
широком смысле, осуществляется как в рамках законодательной, так и
исполнительной власти (равно как и судебной), причем цели у них принципиально
единые, что не может не отразиться на правовом механизме реализации функций
осуществляющих их субъектов.
Равенство всех, например, перед законом вовсе не означает равенства между
законодателем и исполнителем законов. Аналогично строятся связи между субъектами
исполнительной власти и теми, кто обязан по закону руководствоваться в своей
деятельности юридическими волеизъявлениями этих субъектов, выраженными в
нормативной или иной форме. Значит, речь должна идти о фактическом неравенстве
иного типа, характерном для взаимоотношений между участниками регулируемых
общественных отношений. Поскольку, например, гражданин не может быть признан
равноправной стороной законодательного процесса, результатом которого является
создание гражданско-правовых или же административно-правовых норм, постольку
надо искать корни фактического неравенства (или же равенства) не в самом
нормотворчестве, а в процессе правоприменения.
Законодательная и исполнительная власть могут устанавливать не только
дозволения, но также запреты и предписания, причем не
сводящиеся в последнем
случае исключительно к сфере государственного управления (публично-правовая
сфера). Они затрагивают и частно-правовую сферу, для гражданского права
являющуюся почти исключительной. Поэтому подчиненность и неравенство здесь мене
заметны, чем в публично-правовой сфере общественных отношений.
