 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
115
мере), интернационализм утвердится как окончательный итог развития национальной культуры, быта,
отношений между народами. Такие упрощенные идеологические представления рисовались в концеп-
ции, которая была положена в основу этнической организации федеративного государственного уст-
ройства России в 20-х годах XX века. Предполагалось, что национально-федеративное устройство Рос-
сии, а затем и СССР, будет преобразовываться одновременно с эволюцией социалистической государ-
ственности («полугосударство», «отмирание государства»). И поэтому этническая основа федеративно-
го устройства имеет временной, политико-конъюнктурный характер.
Однако это была одна из крупнейших ошибок Ленина и его единомышленников. По сути, была
заложена государственно-правовая «мина замедленного действия» под основание российской государ-
ственности. Введенный в ход всероссийской переписи 1920 года признак «национальность», который
использовался для «национального размежевания» – весьма произвольного определения государствен-
ности и границ (особенно в Средней Азии) вновь образованных республик, входящих в состав СССР, –
не только не стал отмирать, но, напротив, к 50-м годам стал тормозом общественного развития, приоб-
рел весьма грозное политическое, идеологическое и даже государственное значение. Он учитывался при
приеме и назначении на работу, при поступлении в высшие учебные заведения, при формировании ру-
ководства республик, создавал национальное напряжение в бытовых отношениях и т.п.
В 70-80-х годах была сделана попытка при обосновании так называемого «зрелого социализма»
ввести понятие «новой исторической общности – советского народа», которое должно было демонстри-
ровать осуществление на деле ленинской национальной доктрины, постепенного перехода от этниче-
ской к иной социальной общности, которая лежит и основе государственности. Но ничего позитивного
это понятие в решение национального вопроса не внесло. По существу, оно легло и идеологическую ос-
нову фактического унитаризма, к которому двигалось все государственное устройство СССР в начале
80-х годов XX века. Опираясь на утопическую ленинскую идею «слияния наций в одну», «сохранения
одного-двух мировых языков», вся национальная доктрина предполагала ассимиляцию тюрко-язычных
и иных народов в славянской среде, русификацию всех иных народностей на огромных просторах со-
ветской империи. Ведь не случайно, что сейчас, после распада СССР, 25 млн русских живут за преде-
лами России. Это типичные последствия известного из истории процесса воздействия наиболее много-
численного этноса на малые нации и народности. В России этот процесс русификации, как упоминалось
выше, набирал силу до 80-х годов XX столетия, пока не поставил под угрозу само существование иных
этносов, прибалтийских в первую очередь, и не вызвал в виде ответной социальной реакции националь-
но-освободительные движения по всему периметру СССР.
Разумеется, концепция единого советского народа как нельзя лучше отвечала огромным терри-
ториальным просторам СССР, она имела интернационалистическое содержание. Но при этом работала
на постепенное удушение национальной психологии, образа жизни, способов воспроизводства и суще-
ствования, языков других этносов, в том числе, как ни парадоксально, и самого русского этноса. Вместе
с тем она, конечно же, была мощным средством против сепаратизма и националистических идей ра-
зобщения народов, противопоставления их по искусственному признаку юридической принадлежности
к тому или иному этносу, т.е. национальности.
Новое движение сейчас приобрела широко известная в 20-х годах, особенно среди русской зару-
бежной эмиграции, концепция так называемого «евразийского политического пространства». В этой
концепции основным является признание необходимости органического единства, сотрудничества сла-
вянских, угро-финских, тюрко-язычных народов, проживающих на территории России.
В этом теория «евразийства» противостоит так называемой «русской идее», настаивающей, что
собственником всех территорий России является русский народ. Сторонники же «евразийства» утвер-
ждают, что только совокупность народов, населяющих Российское государство и выступающих как
особая многонародная нация, может быть собственником всей территории. Мононациональный подход,
по мнению сторонников «евразийства», привел бы к тому, что границы России приблизительно совпали
бы с границами сплошного великорусскою населения в пределах до Урала. Но тогда только в географи-
чески суженных пределах и могла бы осуществиться эта радикально-националистическая мечта, «рус-
ская идея». Именно так утверждал еще в 20-х годах Н. Трубецкой – один из наиболее авторитетных
представителей «евразийстна».
Разрыв между формальным провозглашением и фактическим положением дел в национально-
федеративном устройства СССР и РСФСР заводил решение национального вопроса в тупик, оставил
современному Российскому государству множество национальных «мин замедленного действия». Для
распада СССР сыграло решающую роль то, что не все республики добровольно в свое время вошли в
