 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
298
политического, эстетического сознания. Так, пока «пить» считалось моральным, в правовом сознании
это обстоятельство при совершении бытового преступления фигурировало как смягчающее вину об-
стоятельство – «по пьяни», «в нетрезвом состоянии» и т.д.
Но уголовное законодательство расценивает это как отягчающее обстоятельство. Правосознание
находилось в конфликте с правом.
Правосознание в своих пластах, уровнях, видах «работает» на устранение пробелов в праве,
формулирует в конкретных правовых требованиях (законах, постановлениях) положения, которые мо-
гут усовершенствовать законодательство. В правоприменителыюй деятельности развитое правосозна-
ние направляют гражданина для разрешения спора в суд, а не в редакцию газеты, что, впрочем, тоже
иногда полезно.
«Если человек обладает развитым правосознанием, – писал французский юрист Ж. Карбонье, –
то так ли уж нужна ему информация о законе. При таком правосознании гражданин сумеет понять, что
является законным».
Вспомним, сколь массовыми были в России обращения граждан в газеты, в административные
органы в 60-70-е годы по имущественным, трудовым спорам. Редакция крупных газет даже хвасталась
числом обращений трудящихся, они исчислялись сотнями тысяч.
В современной России явственно изменилось массовое правосознание и теперь суды буквально
забиты разными делами, в том числе о защите чести, достоинства и деловой репутации. Волокита в су-
дах приняла катастрофические размеры, например, средний срок рассмотрения дел до защите чести и
достоинства достигает 1,5-2 лет. Причем из-за волокиты, неявки то ответчиков, то истцов дела в конце
концов прекращаются.
Но если правосознание теперь «загружает» суды, то и судебную систему надо перестраивать с
учетом этой перемены в правосознании: идти на упрощение судопроизводства по несложным делам,
скорейшее введение института мирового судьи, суда присяжных и т.п. При такой загрузке судов требу-
ется укрепление их материально-финансовой базы. Необходимо обеспечить и исполнение судебных
решений, охватывающих теперь почти все сферы государственного управления, регулирования эконо-
мических отношений, политическую организацию общества, избирательную систему и т.п. Для этого
проектируется ввести институт судебных приставов.
Если в СССР мощным исполнительным механизмом была партийная система, то ныне таким ме-
ханизмом стал суд. Происходит сдвиг в правосознании; возникает иное отношение к суду. Отставание с
судебной реформой больно бьет по идеалам и практике формирования в России правового государства,
демократическим началам общежития российских граждан.
Но и право формирует правосознание. Если право отвечает социальным потребностям общества,
соответствует его идеалам, целям, тогда правосознание служит опорой правоприменительной деятель-
ности, основой правотворчества. Право – структурообразующий фактор для правосознания.
Именно реальное право, а не различные призывно-просветительские поучения, своими лучшими
характеристиками социальной регулятивной системы с наибольшей эффективностью «выкорчевывает»
реликты старых представлений из правосознания, именно показательное, разумное использование права
формирует новое необходимое обществу правосознание.
Диапазон здесь весьма велик: от разграничения предметов ведения между Федерацией и ее субъ-
ектами до появления в имущественных отношениях новых типов договоров, вызванных к жизни соци-
ально-экономическими потребностями конца XX века (лизинга, факторинга, агентирования, траста и
других).
Все это уже не воспринимается как козни неких сил, сознательно засоряющих русский язык на
погибель не очень юридически образованных государственных деятелей, а есть нормальный процесс
проникновения в экономическую жизнь России новых правовых форм рыночной экономики. Но, разу-
меется, перехлесты и здесь приведут не к восприятию этих новых явлений правосознанием, а, наоборот,
к их отторжению. К сожалению, «терминологическая» иностранная экспансия становится реальностью
и ей надо противопоставить разумные ограничения там и тогда, где и когда это возможно и полезно.
Могучие взаимные конструктивные потоки, идущие от правосознания к праву и от права к пра-
восознанию, являются реальностью любого общества. Однако в некоторых исторических условиях мо-
жет формироваться и дефектное правосознание, приобретающее характеристику правового нигилизма.
Эта характеристика действительно отражает дефекты правосознания – не только противопостав-
ление духа и буквы закона, целесообразности и законности, но и более глубокие деформации: отрица-
