 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Эриксон: «Мой голос останется с вами»
21
последующие – третий, четвертый, пятый и шестой. Чего она не знала, так это того, что она
любопытна и когда ее разбирало любопытство, она всегда наклоняла голову немного влево, так
что мужчина мог поцеловать ее только в правую половину рта! Каждый раз, когда я
рассказываю эту историю, я смотрю вокруг. Вы все знаете о подсознательной речи, но вы не
знаете о подсознательном слышании. Когда я рассказываю эту историю, каждая женщина
собирает губы «трубочкой» – и я не знаю, о чем она думает.
Понаблюдайте, когда соседка зайдет посмотреть на младенца. Следите за губами. Вы
точно заметите, когда она захочет поцеловать ребенка. Заметив особенность девушки наклонять
голову в определенную сторону, Эриксон предположил, что она также наклонит голову и перед
поцелуем. Он учит тому, насколько важно использовать информацию, бессознательно
раскрываемую пациентом. Эриксон помог ей открыть для себя то, что он уже давно обнаружил,
а именно, что она наклоняла голову, когда возбуждалось ее любопытство. Чтобы помочь ей
сделать это открытие, он не дал ей возможности воспользоваться ее обычным защитным
механизмом, прикрыванием рта левой рукой. И когда несколько человек поцеловали ее в ту
половину рта, на которой был шрам, она смогла понять, что на самом деле он не уродлив.
Эриксон использует трюк, хорошо известный фокусникам. Он направляет наше внимание
в одну сторону в то время как реальное событие происходит совсем в другом месте. Например,
он уводит нашу мысль в сторону, заставляя думать, «почему она закрывает рот левой рукой»?
На самом деле это не важно. Он наблюдает то, как она наклоняет голову. И это действительно
важно.
Профессор Родригес.
Я вхожу в состояние транса для того, чтобы стать более чувствительным к интонациям и
изменениям в речи пациентов. Для того, чтобы лучше слышать и лучше видеть. Я вхожу в
транс и забываю о присутствии окружающих. И люди видят меня в трансе.
У меня был пациент, Родригес, профессор психиатрии из Перу. Он написал мне письмо, в
котором выражал желание пройти у меня психотерапию. Я знал его по отзывам других. Я знал,
что он образован гораздо лучше меня. Я знал, что у него гораздо более острый ум, чем у меня.
Я считал его гораздо умнее себя. И вдруг он хочет приехать и стать моим пациентом.
Я удивлялся: «Как я буду работать с человеком, который сообразительнее, образованнее и
умнее меня?» Он был испанцем из Кастилии, очень заносчивым – заносчивым и жестким
человеком, с которым трудно иметь дело. Я назначил ему встречу на два часа дня. Я записал его
имя, адрес, адрес, по которому он остановился, семейное положение, общие данные. Затем я
поднял глаза, чтобы спросить его: «Как вы представляете себе свою проблему?» Кресло
напротив было пусто.
Я посмотрел на часы, ожидая, что сейчас что-то около двух. Было четыре часа дня. Я
заметил, что передо мной лежит папка с исписанными листами бумаги. Тогда до меня дошло,
что, расспрашивая его, я впал в гипнотический транс.
Затем, однажды, после двенадцати или четырнадцати часов психотерапии Родригес
вскочил и сказал: «Доктор Эриксон, вы в трансе!» Я пробудился и сказала "Я знаю, что вы
сообразительнее меня, более умны и более образованны. И что вы очень заносчивы. Я
чувствовал, что не справлюсь с вами и думал, как бы мне это сделать. И только в конце нашей
первой беседы я узнал, что за дело взялось мое бессознательное. Я знаю, что у меня в папке
лежат листы бумаги с записями. Я их еще не читал. И прочту их только после того, как вы
уедете".
Родригес сердито посмотрел на меня и сказал, указывая на фотографию; «Это ваши
родители?» Я сказал: «Да».
Он спросил: «Кем работает ваш отец?» Я ответил: «Он в прошлом фермер, но сейчас уже
не работает».
Родригес презрительно поморщился: «Крестьяне!» Но мне было известно, что он
прекрасно знает историю, и я сказал: "Да, крестьяне. И насколько мне известно, кровь
незаконных детей моих предков течет и в ваших жилах". Он знал о том, что Викинги прошли по
