 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Сципион Сигеле: «Преступная толпа. Опыт коллективной психологии»
52
интеллигентные, и увлекают за собою общество, внушая ему сво¸ желание.
Верховное право большинства кажется поверхностному наблюдателю триумфом
численности, между тем как в сущности оно — бессознательное подчинение посредственностей
людям с высшим развитием. Вот что между прочим говорит Милль: "управление
посредственностей может быть только посредственным управлением. Ни одно государство,
управляемое демократией или многочисленной аристократией, не могло никогда подняться
выше посредственности ни в сво¸м политическом поведении, ни в своих мнениях и обычаях;
противоположное могло быть только там, где народ-правитель позволял одному или
нескольким, одар¸нным большим талантом и более образованным, чем масса, людям
руководить собою, подавать совет ". Если понимать эти слова буквально, то можно сказать,
что то, что Милль считает исключением, есть правило, так как народ всегда позволяет
руководить собой высокоталантливым и более, чем масса, образованным людям . Если
объяснять эти слова, принимая во внимание того, кто их писал, то прид¸тся согласиться с
Миллем, так как по необходимости нужно допустить, что раз тот, кто руководит толпой —
человек гениальный, то жизнь такого народа более сильна, чем она была бы, если бы ею
управлял человек с обыкновенными способностями.
Я предвижу здесь одно вполне естественное возражение.
Неверно, скажет кто-нибудь, будто большинство преклоняется тотчас же перед великими
людьми, ид¸т ли речь о политике, искусстве или науке. Талантливые люди почти всегда
остаются изолированными во время своей жизни, так как им приходится бороться против
общественного мизонеизма (страха перед новшествами).
Это совершенно верно. Но какое же вс¸ это имеет значение?
Означает ли это, что в мире одерживают верх только посредственные идеи, и именно
потому, что большинство, т. е. те, которые по-видимому управляют, представляют из себя
посредственность? Перед нами история всего мира, могущая доказать нам, что одни только
полезные идеи были приняты и увековечены большинством. Не вы ли сами допускаете, что
идеи, составляющие сегодня исключительное достояние нескольких мыслителей, завтра будут
приняты многими, а позже — сделаются достоянием всех? Не вы ли сами допускаете, что если
идея, вышедшая из головы какого-нибудь человека, не овладевает головами всех, то это значит,
что она, лишь только родилась, была уже достойна смерти?
Не станем же превращать общего принципа в простой вопрос о времени. Существует
непосредственно действующее внушение, свойственное преимущественно чувствованиям, и
внушение, действующее не непосредственно, свойственное преимущественно идеям. Явление
не изменяется во втором случае оттого только, что происходит медленнее.
Посмотрев на мир с более широкой точки зрения, мы увидим, что мнение массы,
образуется ли оно быстро, или в продолжение долгого времени, всегда бер¸т сво¸ начало от
мнения одного человека или немногих лиц. Мы увидим, что внушение распространяется или с
быстротой молнии, или же медленно и правильно, и тогда прид¸тся согласиться, что желание
большинства никогда не равно сумме желаний составляющих его лиц (что дало бы
посредственный результат), но скорее является отражением или, так сказать, бессознательным
воспроизведением желания одного лица.
Если бы кто-нибудь стал упрекать большинство в медленности, с которой подчас
происходит в н¸м явление внушения, то он, по моему мнению, не понял бы благодетельности
закона, давшего большинству, предпочтительно перед меньшинством, право заставить сво¸
мнение восторжествовать.
Если стать на точку зрения аристократов, и если бы какое-нибудь государство
управлялось деспотически несколькими великими людьми, то конечно случилось бы, что много
полезных реформ было введено раньше, чем большинство дало бы на то сво¸ согласие.
Меньшинство производило бы реформы, когда они ещ¸ не созрели; но ничто не может
принести более вреда, чем опрометчивость в такого рода вещах. Если бы, вместо этого, мы
позволили известной идее пробивать себе дорогу вполне свободно и получить право
гражданства только тогда, когда е¸ влияние (suggestion) на толпу стало совершившимся фактом,
то можно быть уверенным, что идея эта будет осуществлена только в том случае, если она
окажется своевременной.
