 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
слушающей и оценивающей его аудиторией; артист — не о сцене, которую он разыгрывает, а о зрителе,
который смотрит его игру; точно так же музыкант на эстраде начинает переживать не музыкальное
произведение, которое он исполняет, а сво¸ нахождение на эстраде перед слушателем, который может
его вознести или низвергнуть, на милость которого он отдан. Известно, сколько срывов да¸т такая
установка. Для того чтобы добиться успеха в любом деле, нужно больше думать о сво¸м деле, чем о
сво¸м успехе. Отчасти это, по-видимому, имел в виду К. С. Станиславский, когда, обобщая свой
сценический опыт, считал необходимым при подготовке артиста воспитать в н¸м умение
концентрировать внимание на сцене, а не на зрительном зале, на партн¸ре, а не на зрителе. Однако это
не значит, что можно рекомендовать оратору, лектору, артисту, чтобы он отвл¸кся от аудитории.
Выступление каждого из них должно быть процессом активного общения с аудиторией и воздействия
на не¸. Поэтому выступление, которое вовсе отвлеклось бы от зрителя или слушателя, не могло бы быть
удачным. Но эффективно воздействовать на аудиторию можно только через то объективное
содержание, которое ей преподносится. На н¸м и должно быть в первую очередь сосредоточено
внимание говорящего и играющего.
Это проблема, касающаяся, конечно, вовсе не только акт¸ра, музыканта-исполнителя, лектора
или оратора, а каждого человека: каждый человек, делая сво¸ дело в цеху завода или даже у себя в
кабинете, знает, что его жд¸т общественная оценка, и он не может быть к ней равнодушен.
Нужно, однако, сказать, что здесь суть дела в конечном сч¸те не в смещении внимания. Само это
смещение внимания требует объяснения. Оно обусловлено чувством неуверенности, а чувство
уверенности или неуверенности зависит прежде всего от того, насколько человек владеет материалом.
Когда человек чувствует, что он овладел своим делом, и поэтому жд¸т успеха, общественное внимание,
сосредоточенное на том, что он делает, зритель, слушатель, аудитория по большей части не только не
дезорганизуют, не отвлекают внимания от дела, которое надо делать, а, наоборот, собирают на н¸м все
силы, потенцируют их, создают подъ¸м и вызывают особенную собранность, остроту, блеск, для
многих недостижимые без этой атмосферы публичности, насыщенной эмоциональной напряж¸нностью
людских отношений.
Но когда человек не овладел своим материалом, не чувствует себя готовым, видит, что его успех
не в его руках, а во власти случая, и предвидит поэтому возможность подстерегающего его на каждом
шагу неуспеха, может быть, провала — тогда атмосфера сосредоточенного на н¸м внимания
превращается в угрожающую силу, которая подавляет, а не поднимает, рассеивает, а не собирает,
которая дезорганизует его и так не уверенные в себе силы. Однако как в одном, так и в другом случае
воздействие общественной оценки служит лишь усилителем того, что вытекает из самой деятельности
человека, из степени е¸ мастерства. Значит, для того чтобы ожидаемая оценка оказывала положительное
влияние на деятельность, нужна прежде всего работа, нужна подготовка, на которую можно
положиться. Для того чтобы человек, делая сво¸ дело, не находился во власти аудитории, нужно, чтобы
она и то, что он перед ней делает, находились в его власти. Очень важное для успеха чувство
уверенности в себе основывается прежде всего на овладении своим делом.
Таким образом, характер воздействия оценки на деятельность человека обусловлен, во-первых,
тем, насколько правильно и благополучно его отношение к тому делу, которое он делает.
Влияние установки на оценку как мотива деятельности зависит, во-вторых, от характера
отношения между действующим субъектом и оценивающим его окружением. Известно, насколько легче
бывает делать сво¸ дело в доброжелательном, чем в недоброжелательном окружении.
Недоброжелательность окружения сразу сковывает, парализует, особенно очень чувствительных и
неустойчивых людей. Почувствовав доброжелательную атмосферу, они сразу находят себя, овладевают
своими силами и проявляют себя с самой положительной стороны. Но и в отношении менее
чувствительных людей бесспорным должно быть признано то положение, что технически, объективно
одна и та же задача является психологически задачей различной трудности, когда е¸ приходится
решать в различных социальных ситуациях.
Один молодой преподаватель с большим успехом читал курс в маленьком периферийном вузе.
Но когда ему, в силу случайного стечения обстоятельств, пришлось читать тот же самый курс в
институте, в котором он привык выступать в скромной роли ассистента, то задача оказалась для него
неизмеримо более трудной и справился он с ней менее удачно.
У некоторых людей эти личностно-социальные моменты оценки в некоторых случаях явно
перевешивают объективные, связанные с самой деятельностью. Так, иногда приходится наблюдать, как
чрезмерно самолюбивый реб¸нок выходит из игры, в которой он испытал неуспех; сама игра, только
что его увлекавшая, теряет для него привлекательность, потому что он в ней оказался в невыигрышной
