 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
мозговые центры и вызывать прямым раздражением клеток те же изменения функций, как и нервные
раздражения. С другой стороны, инкреция желез может быть регулируема мозговыми центрами; так,
повреждения мозга могут вызвать гипертиреоидизм. Каждая железа внутренней секреции представлена
в центральной нервной системе. Таким образом, испытывая на себе воздействие желез внутренней
секреции, их гормонов, так же как и других гуморальных факторов, нервная система вс¸ же
господствует над ними, осуществляя высшую регуляцию жизни организма в его взаимоотношениях со
средой. При этом во всяком случае влияние химических гуморальных факторов на психику
осуществляется через посредство нервной системы.
Как ни значительна для психики (особенно для эмоциональных состояний) роль вегетативной
нервной системы, существенно участвующей в гуморальной регуляции жизни организма, однако
вегетативная нервная система, взаимодействуя с соматической, осуществляет сво¸ влияние на
поведение через посредство центральной нервной системы. Таким образом, в итоге можно сказать, что
психика является функцией центральной нервной системы, функцией мозга.
Однако взаимоотношения психики и мозга, психики и нервной системы составляют лишь одну
сторону во взаимоотношениях психики и е¸ материальных основ. Говоря о том, что психика является
продуктом мозга, а мозг — органом психики, нельзя не учесть и того, что психика является отражением
действительности, бытия; а высшая форма психики — сознание человека является осознанием его
общественного бытия. Отношения психики и мозга выражают лишь отношения психики к е¸
органическому субстрату. Другую сторону отношения психики к е¸ материальным основам составляет
отношение психики к объекту, который она отражает. Как отражение и затем осознание психика
выходит за пределы организма и его свойств; она выражает отношение к окружающему, к объективной
действительности, к бытию. У человека это прежде всего отношение к общественному бытию.
Выражающееся идеально в сознании, оно выражается и во внешнем поведении, во внешней
деятельности.
Сознание человека определяется его бытием, а бытие человека — это не только мозг, организм и
его природные особенности, но и деятельность, благодаря которой человек в ходе исторического
развития видоизменяет природные основы своего существования.
Отношения психики к е¸ материальному субстрату и к объекту не вне- и не рядоположны. Это
две неразрывные стороны единого по существу отношения психики к е¸ материальным основам. Мы
расчленяем их лишь для того, чтобы тем теснее их связать. Для этого необходимо раскрыть
внутреннюю взаимосвязь нервной системы, мозга (материального субстрата), как механизма поведения,
с самим поведением, или деятельностью, которая им осуществляется. Вместе с тем должно быть
уточнено и теоретически освещено отношение психики и мозга.
Эти коренные вопросы могут быть разрешены лишь в генетическом плане. Вопрос о
взаимоотношении психики и е¸ материальных основ для разных ступеней развития, в частности для
биологического и исторического развития, решается по-разному. Ключ к его разрешению лежит в
правильном понимании развития психики. Первой предпосылкой такого правильного понимания
является положение о единстве строения и функции во всяком органическом развитии.
Единство строения и функции носит сложный характер, включая многообразные взаимосвязи
между ними, различные на разных ступенях развития.
Прежде всего существует несомненная зависимость функции от структуры. С переходом к
высшим ступеням развития и повышением пластичности органа возрастает относительная
независимость функции от строения и возможность функционального изменения деятельности без
изменения строения. Это положение приобретает особенное значение для понимания соотношения
мозга и психики у человека.
Но зависимость между строением органа и его функциями не односторонняя; не только функция
зависит от строения, но и строение от функции. Особенно велико формообразующее значение функции
для молодых органов, у которых оно сказывается на самых ранних стадиях развития, между тем как для
более дифференцированных форм образуется более значительный дофункциональный период, в
течение которого структура закладывается ещ¸ до того, как она начинает выполнять свою
специфическую функцию, и формирующее значение функции сдвигается на более поздние стадии. Но
как бы то ни было, не подлежит сомнению, что организм вообще и в особенности наиболее активные
его органы (к числу которых в первую очередь, конечно, относится мозг) в процессе своего
функционирования подвергаются более или менее значительной перестройке, отделке, шлифовке,
так
что зрелые их формы в онтогенетическом развитии формируются под воздействием функций органа,
производимой им работы. Таким образом, в окончательной своей форме орган является продуктом не
