 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
процесс ведет к главному противоречию — так называемому парадоксу «связь — отчуждение» (the
paradox
of
connection—disconnection). Происходит следующее: чтобы наладить отношения с людьми,
истинная суть девочки, ее «я», прячется все. дальше и дальше от людей. Девочка поддерживает
отношения ценой отказа от выражения своих чувств и мыслей. Она все больше отдаляется от самой себя
и в итоге теряет основной источник психологического роста — взаимодействие с другим человеком в
процессе общения. То, что она «заморозила» в себе, не имеет возможности изменяться и
совершенствоваться — например, ее мнение о себе и о других не может стать адекватным без взаимного
обмена эмоциями, который происходит только в межличностных отношениях. Она занимается лишь
построением каких-то мысленных образов, получая все меньше и меньше информации о реальных
событиях. Поразительно, но Гиллиган описывала очень похожий парадокс, имеющий место при
обучении девочек-подростков (Brown & Gilligan, 1992).
Часто (не всегда!) хроническое отчуждение, возникающее в процессе общения, ведет к
депрессивному состоянию, вплоть до уединения и полного ухода в себя (Hamilton & Jensvold, 1992). В
патриархальном обществе такая перспектива до некоторой степени угрожает всем женщинам и лежит в
основе большей части их психологических страданий, включая фобии, наркоманию, алкоголизм,
нарушение пищеварения, депрессию, раздвоение личности, навязчивые идеи и т. д. (Brown, 1992).
Значение парадокса «связь — отчуждение» в развитии личности
Взгляд на психологическое развитие человека в свете парадокса «связь — отчуждение» помогает
нам не только лучше понять оба пола и объяснить, каким образом возникают психологические
проблемы, но и найти оптимальные пути работы с пациентами. Мы выяснили, что психологические
проблемы представляют собой некие механизмы, построенные людьми, — механизмы, не позволяющие
людям вступать в отношения с окружающими, несмотря на их активное стремление к общению. Стайвер
(Stiver, 1990c) описала развитие парадокса «связь — отчуждение» в неблагополучных семьях: например,
в семьях, выживших после стихийных бедствий, или в тех, где присутствует алкоголизм или инцест.
Суррей (Surrey, 1991 а), Штайнер-Адейр (Steiner-Adair, 1991) и Миркин (Mirkin, 1990) с помощью этого
парадокса провели анализ развития нарушений пищеварения у подростков и проиллюстрировали, как
конструкция «связь — отчуждение» помогает проводить индивидуальную и семейную терапию. Джек
(Jack, 1991), Каплан (Kaplan, 1984) и Стайвер и Миллер (Stiver & Miller, 1988) применили упомянутый
парадокс к лечению депрессии. Саундерс и Арнольд (Saunders & Arnold, 1990) пересмотрели методы
психологической помощи женщинам, имеющим диагноз «пограничное состояние», и предложили
новые, щадящие пути лечения психических расстройств.
Используя центрированный на отношениях подход, Килборн, Суррей (Kilbourne & Surrey, 1991) и
Глисон (Gleason, 1992) попытались объяснить причины наркомании и найти пути ее предупреждения и
реабилитации больных. Каплан и Клейн (Kaplan & Klein, 1990) исследовали природу женского суицида,
его отличия от мужского и объяснили попытки суицида в свете противопоставления жизненного опыта
мужчин и женщин. Кроме этого модель Миллер меняет наше восприятие таких психологических
понятий, как конфликт, гнев, стыд. Конфликт и гнев не только неминуемы в процессе общения, но и
необходимы (Jordan, 1990; Miller & Surrey, 1989), а стыд описывается Джордан (1989) как чувство
отсутствия возможности получить эмпатическое понимание.
Центрированная на отношениях психотерапия
Чтобы понять, как действует парадокс «связь — отчуждение», мы можем провести анализ
психологического климата в неблагополучных семьях. В таких семьях скрытность, черствость родителей,
подавление родителями детей отчуждают членов семьи друг от друга. Чтобы наладить контакты с
людьми, в первую очередь с родителями, дети используют ряд стратегий, включая эмоциональную
холодность и разыгрывание ролей. Особое внимание психологов к этим семьям помогает ученым
отслеживать, как дети становятся отчужденными от людей, испытывая при этом дефицит общения с
ними (Stiver, 1990 b).
Приведем пример. Женщина, выросшая в семье алкоголиков, будучи ребенком, часто
