 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
достаточно мощных, чтобы противостоять давлению влечений. Наконец, в наше время, когда
аналитические исследования были перенесены на самые ранние события первого года жизни и
высветили их важность, эти специфические идеи преобразуются в новые и в некоторых отношениях
революционные приемы ухода за младенцами.
(From Normality and Pathology in Childhood. Vol. 6 of The Writings of Anna Freud; quoted in: Coles, 1992,
p. 192-193).
Отрывок из книги Фрица Перлса «Гештальт-терапия в дословной передаче»
Я хочу поговорить о нынешнем развитии гуманистической психологии. У нас ушло много
времени на то, чтобы развенчать весь этот фрейдовский вздор, и теперь мы вступаем в новую и более
опасную фазу. Мы вступаем в фазу «обращающих»: обращайтесь к мгновенному излечению, мгновенной
радости, мгновенному чувственному восприятию. Мы вступаем в фазу знахарей и шаманов, которые
считают, что если вы совершили некий прорыв, то вы излечились — невзирая ни на какие требования
роста, невзирая ни на какой реальный потенциал, врожденные качества каждого из нас. Если это
становится причудой, то это не опаснее для психологии, чем лежание на кушетке в течение года,
десятилетия, века. По крайней мере, ущерб, который мы терпели при психоанализе, почти не
сказывается на пациенте, за исключением того, что делает последнего все более и более мертвым. Это
не столь предосудительно, как наше быстрое, быстрое, быстрое средство...
По-видимому, блокирующей преградой является тревога. Всегда тревога. Разумеется, вы
тревожитесь, если вам приходится осваивать новый способ поведения, а психиатры обычно опасаются
тревоги. Они не знают, что такое тревога. Тревога — это возбуждение, сила жизни, которую мы несем
в себе и которая застаивается, если мы испытываем неуверенность в отношении той роли, которую
должны играть. Если мы не знаем, удостоят ли нас аплодисментами или гнилыми помидорами, мы
колеблемся, в результате чего сердце начинает стучать, наше возбуждение не может полностью
вылиться в действие, и нас охватывает страх перед залом. Поэтому формула тревоги очень проста:
тревога — это разрыв между сейчас и тогда. Если вы находитесь в «сейчас», вы не можете испытывать
тревогу, поскольку возбуждение немедленно выливается в непрерывное спонтанное действие. Если вы
находитесь в «сейчас», вы демонстрируете творческие способности и изобретательность. Если ваши
чувства наготове, если ваши глаза и уши раскрыты, как у любого маленького ребенка, вы находите
решение.
Прорыв к спонтанности, к поддержанию целостности нашей личности — да, да, да... (1969 а, р.
1-4).
Итоги главы
- Анна Фрейд оказалась наиболее верным последователем своего знаменитого отца. Она
разработала методику применения психоанализа при лечении тревожных маленьких детей, обучала ей и
пропагандировала ее, а также использовала идеи, почерпнутые ею из практики работы с нормальными
детьми, попавшими в трудные ситуации.
- В своей книге The Ego and the Mechanisms of Defence Анна Фрейд проливает свет на роль
повседневной деятельности, направляемой эго и относящейся к области его ведения. Ее работа
принизила значимость роли «оно» и инстинктивных влечений как в теории, так и на практике.
- Чтобы предохранить себя от различного вида тревог, человек прибегает к ряду приемов,
используя их в качестве защитных механизмов. Эти приемы обусловлены совокупностью внешних
трудностей, генетической предрасположенностью и микроклиматом семьи индивида и его социального
окружения.
- Жизнь может быть более легкой и успешной, если человек, использующий защитные
механизмы, осознает их и понимает себя. Они становятся невротическими и оказывают пагубное
действие, если препятствуют нормальному функционированию индивида и искажают реальность.
