 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
метрическую инвариантность перцептивного поля, претерпевает существенное
расширение в панорамности представлений, затем, при переходе в сферу мысли,
делает резкий скачок снятия макро– и микропороговых лимитов, но лишь внутри
эгоцентрической системы отсчета, и, наконец, только на уровне понятийного интеллекта
освобождается от последних ограничений индивидуальной, эгоцентрической системы
координат. Это максимальное расширение, обобщение и объективация системы отсчета
и освобождает понятийные структуры от ограничений объемов соответствующих им
классов за счет преодоления "фигуративной видимости", неизбежно вытекающей из
жесткости исходного начала отсчета. И здесь получает еще одно свое важнейшее
эмпирическое подкрепление многократно упоминавшаяся выше, но именно здесь
достигающая своего предела иллюзия беспространственности психики. Уже
абстрактное – это понятие, во всяком случае феноменологически, представляется
свободным от каких бы то ни было пространственных компонентов. Действительно,
собственно логический понятийный класс отличается от фигурных и даже нефигурных,
но сохраняющих пространственный характер, совокупностей именно тем, как считает Ж.
Пиаже, что "в определение класса, которое будет распространяться на классификации,
осуществляемые детьми, начиная с определенного возраста, не входит никакое
свойство или отношение, связанное с пространственной конфигурацией" (Пиаже,
Инельдер, 1963). И несколько далее Ж. Пиаже заключает: "...для полного описания
классов нет никакой необходимости обращаться к пространству" (там же). И это
остается важнейшим эмпирическим фактом, действительно резко усиливающим
видимость беспространственности мысли. Острая парадоксальность и
противоречивость этой эмпирико-теоретической ситуации состоит, однако, в том, что,
как свидетельствуют эмпирические обобщения самого Ж. Пиаже, освобождение от
конкретных признаков пространственной структурированности создается не
ликвидацией пространственного поля понятийной мысли, а его упоминавшимся выше
потенциально бесконечным расширением, вытекающим из универсализации и
объективации системы координат за счет преобразований ее начала. Учет полного
объема класса достигается, таким образом, не беспространственностью
соответствующей ему психической понятийной структуры, а такой ее симультанно-
целостной пространственной организацией, которая обеспечивает отображение любого
экземпляра, входящего в класс, т.е. экземпляра, находящегося в любой точке
пространственного поля, независимо от начала индивидуальной эгоцентрической
системы отсчета данного субъекта. Но именно это и дается децентрацией, которая тем
самым лежит в основании согласованности объема и содержания собственно
понятийных структур, обеспечивая адекватное употребление кванторов общности.
Такова парадоксальная феноменология этой пары характеристик, с особой остротой
ставящая теоретический вопрос о принципе пространственно-временной организации
той искомой психической понятийной структуры, которая является носителем всей
парадоксальной специфичности понятийных обобщений.
III.
Если мера согласованности содержания и объема является характеристикой
внутренней структуры предпонятийных (или, соответственно, собственно понятийных)
единиц мыслительного процесса и мысли как его результата, то следующая
характеристика относится к способу связи между этими единицами, вытекающему из их
внутренней структуры. Внутренней структуре предпонятий здесь соответствует тот тип
связи между ними, который Ж. Пиаже называет допонятийным рассуждением, или
"трансдукцией", как обозначил этот тип связи между единицами детской мысли В. Штерн
(Stern, 1915). (Термин "трансдукция" образован В. Штерном по аналогии с "индукцией" и
"дедукцией", которым он противостоит, выражая отсутствие последних в
предпонятийном мышлении.)
Отсутствие адекватной координации кванторов общности ("все", "некоторые", "один из")
при формировании предпонятийных классов в их соотношении с подклассами, т.е. при
соотнесении родовых и видовых признаков в структуре каждой отдельной – единицы,
влечет за собой такой тип связи между этими единицами, в котором, также как и в их
