 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
полу. Так, девушка (во сне) может неожиданно встретиться с женщиной-двойником, которая приводит
ее в одиноко стоящий типи.
«Когда девушка подходит ко входу в типи и заглядывает внутрь, она видит двух женщин-олених,
сидящих в глубине у задней стенки. Они приказывают ей выбрать сторону, по какой она войдет внутрь.
По одной стороне вдоль стены в ряд расположены инструменты для обработки кож, по другой - ряд
мешков с праздничными головными уборами из перьев. Если выбирается первая сторона, женщины-
оленихи скажут: «Ты выбрала неправильно, но ты станешь очень богатой». Если же девушка выберет
другую сторону, они скажут: «Ты на правильном пути и все, что ты будешь иметь, это пустой мешок».»
[Там же.]
Такой девушке пришлось бы оставить традиционный образ жизни женщины сиу и проявить
активность в погоне за мужчинами. Ее обычно называли witko (помешанной на) и считали шлюхой. Но
она также могла добиться славы на пути признания ее ловкости и достичь статуса гетеры.
Юноша мог увидеть:
«... луну с двумя руками: в одной - лук и стрелы, в другой - кожаный ремень, используемый
женщиной для переноски тяжестей. Луна приказывает сновидцу сделать выбор. Когда юноша тянется за
луком, руки луны неожиданно перекрещиваются и пытаются силой навязать ему женский ремень.
Юноша отбивается, чтобы успеть проснуться
раньше, чем луна заставит его взять этот ремень;
одновременно он пытается силой захватить лук. И в том, и в другом случае успех избавляет его от
наказания сновидения. Если же он терпит неудачу и оказывается обладателем женского ремня, то
обречен стать женоподобным существом.»
[Т. S. Lincoln, The Dream in Primitive Cultures, Cresset Press,
London, 1935.]
Если такой юноша не предпочтет покончить жизнь самоубийством, он должен будет отказаться
от карьеры воина и охотника и стать berdache - мужчиной-женщиной, одевающимся как женщина и
выполняющим женскую работу. Berdache не были непременно гомосексуалистами, хотя говорят, что с
некоторыми из них мужчины вступили в брак, а некоторых воины посещали перед сражением. Однако
большинство berdache походили на евнухов, просто считавшихся неопасными для женщин и,
следовательно, их хорошими компаньонами и даже учителями, поскольку часто выделялись в искусстве
приготовления пищи и вышивания.
Итак, гомогенная культура, такая как культура сиу, борется с девиантами, отводя им вторичную
роль - шута, проститутки или мастера своего дела, но не освобождая их полностью от осмеяния и
смешанного с ужасом отвращения со стороны подавляющего большинства соплеменников, чтобы
последние могли подавить в себе то, что девианты олицетворяют. Однако ужас и отвращение остаются
направленными против могущества духов, внедряющихся в сновидения девиантной личности, и не
восстанавливают остальных людей против самого пораженного индивидуума. Таким образом,
«примитивные» культуры признают власть бессознательного. Если только девиант способен
убедительно доказать, что видел соответствующий сон, считается, что его отклонение основывается на
сверхестественной «божьей каре», а не на индивидуальной мотивации. Как психопатологи, мы должны
восхищаться тем способом, который эти «примитивные» сообщества выбрали для сохранения гибкого
влияния там, где более изощренные общественные устройства часто терпят неудачу.
6. Резюме
Индеец сиу, при травматических обстоятельствах, лишился действительности, которой
соответствовала последняя историческая форма его общинной целостности. До прихода белого
человека он был воюющим кочевником и охотником на бизонов. Бизоны исчезли, истребленные
оккупантами. Тогда сиу стал воином - защитником своих рубежей, но был разбит. Почти с радостью он
научился сгонять скот вместо того, чтобы окружать бизонов; скот у него отобрали. Сиу смог стать
оседлым фермером, но ценой превращения в тоскующего на оскудевшей земле человека.
Так, шаг за шагом, индейцам сиу отказывали в опорах для формирования коллективной
идентичности, а с ней и источника коллективной целостности, откуда индивидуум должен наследовать
свое положение в качестве социального существа.
Страх голода заставил сиу уступить общинные функции кормящему завоевателю. Оставаясь
отнюдь не переходным предметом договорного обязательства, федеральная помощь продолжала быть
необходимой, причем все больше в форме пособия по безработице. В то же время правительство не
преуспело ни в примирении старых и новых имиджей, ни в закладывании ядра совести, действительно
новой и по форме, и по содержанию. Поэтому мы считаем, что воспитание ребенка остается
